Шекспир должен умереть

Я горестно хмыкнул. Что ни говори, а в настоящий момент Ален Муар-Петрухин, акула рекламного отдела московского филиала косметической фирмы «Сады Семирамиды», пожинал плоды собственных неправедных трудов. Когда-то, в годы юности мятежной, мы познакомились с Соней Дижон, будучи первокурсниками Всероссийского института кинематографии. Я поступил на актерский факультет, она — на художественный. Наша любовь была пылкой и яркой, нас сблизило даже то, что мы оба были полукровками: русские мамы, папы-франкофоны (мой — парижанин Жюль Муар, Сонин — швейцарец Рено Дижон), мысли и сны на двух языках, жизнь меж двух стран с самых первых детских лет…

Наша история любви развивалась по всем классическим канонам жанра: меткое попадание стрелы Амура, красивое ухаживание, пылкие страсти-мордасти… И вот, в самый кульминационный момент, когда мне следовало, опустившись на одно колено, признаться подруге сердца в пламенной любви и сделать предложение руки и сердца, я по дури молодецкой предложил ей пару годков погулять на воле, а уж потом, нагулявшись по полной, отправиться в загс.

Сами понимаете, высказывая эти соображения юной красавице, я имел в виду прежде всего себя, красивого и смелого. Кому, как не мне, нужно было успеть нагуляться от души, возлюбив всех красавиц мира? Да только Соня, отрыдавшись по первости, приняла мои слова за божье благословение.

Вот с тех самых пор она и гуляет по жизни, влюбляясь во всех интересных, на ее взгляд, мужчин и ни в чем себе не отказывая, лишь в короткие паузы затишья на личном фронте вспоминая обо мне — своем преданном поклоннике, сто раз пожалевшем о сделанном однажды предложении.

Теперь можете представить, насколько омрачили мой настрой эти улыбочки и прочие заигрывания типа-блондинчика! Соня не отвернула брезгливо носик от его ухмылок с пивной отрыжкой, она мило улыбалась в ответ и даже рассмеялась серебристым смешком. Я подумал, что в данной ситуации стоит проявить всю свою удаль молодецкую и при первой же возможности душевно отмутузить типа, чтобы с самого начала расставить все акценты.

— Не знаю, как ты, а я наелась и чувствую себя превосходно. — Соня откинулась на спинку стула, маленькими глотками отпивая портвейн. — Мой новый сезон пленэра открывается на этой неделе. Стало быть, сегодня день совершенно свободный, и я готова выслушать твои предложения. Куда мы отправимся?

Я, постаравшись по мере возможности закрыть своим не слишком широким телом типа, откашлялся.

— Мы отправимся к замку Уорвик, — я постарался произнести слова начальственным тоном, глядя на Соню, как полноправный владелец. — Насколько я в курсе, с этой симпатичной площади нам следует выйти к Стоун-стрит, с нее свернуть налево, а уж там в поле нашего зрения должны попасть мощные стены цитадели. Ну, а в замке, сама понимаешь, все сто раз продумано для туристов вроде нас с тобой — мы посетим полный комплект классических экскурсий, все аттракционы, будем тратить деньги и отдыхать душой и телом.

Соня благожелательно улыбнулась, согласно кивнув; пара минут — и мы с ней неторопливо брели по направлению к замку по тихой улочке с красными кубиками английских домиков.

Глава 2. Знакомые все лица: Роза-Мимоза

— Ух ты! — Соня не произнесла — выдохнула это с полным восторгом. — Потрясающе! Держи меня, не то лишусь чувств.

Панорама, открывшаяся перед нами, действительно потрясала, так что запросто можно было рухнуть в обморок. Впечатление усиливал эффект внезапности. Слегка заблудившись на переплетающихся улочках с одинаковыми игрушечными домиками, кафе и отелями, мы какое-то время просто бродили по городку, обнимаясь, целуясь и беспричинно смеясь. И вдруг, повернув на очередном углу, оказались перед этим дух захватывающим видом: изумрудные лужайки, смутно блеснувший изгиб реки, а за ним — величественные каменные стены и башни, как тень мрачного Средневековья, с яркими палатками, развевающимися флажками, цветной россыпью гуляющего народа у подножья… Пару минут полюбовавшись потрясающей картинкой, мы поспешили присоединить к этой россыпи два своих цветных пятнышка.

Едва спустившись к каменной глыбе замка, мы тут же попали на первое представление: по соседству с древними воротами между двух массивных башен, на жизнерадостной лужайке рыженький мужичок в средневековом одеянии с белоснежной совой на руке ровно в момент нашего прибытия начал шоу, объявленное им самим как «Шоу сов-охотников». Естественно, мы с Соней поспешили протиснуться в первые ряды оживленной толпы зрителей.