Шекспир. Краткая документальная биография.

Пьеса о жизни Томаса Мора требовала чрезвычайной осторожности, ибо, хотя его и признали великим человеком, он, однако, был стойким католиком, навлекшим на себя мученическую смерть, отказавшись склониться перед Генри VIII, который требовал, чтобы его признали главой церкви. Эту опасную тему благоразумные авторы осторожно обходили стороной; в пьесе говорится о "статутах", которые совесть не позволяет Мору подписать, но смысл их не разъясняется. Первоначально эта историческая драма была скомпонована Четлом и тем самым Манди, который, согласно восторженному отзыву Мереза, является "лучшим мастером построения интриги"; Деккер также приложил к ней руку, но был ли он соавтором с самого начала, неясно. Однако авторы столкнулись с какими-то трудностями. То ли рукопись не понравилась цензору, то ли она не удовлетворила труппу, а возможно, и то и другое. Указание в начале одной из вычеркнутых сцен: "Это следует переписать заново", - написано не рукой Тилни и скорее является мнением труппы, а не следствием вмешательства канцелярии цензора. Так или иначе большая часть пьесы переписана заново. Дополнения писал Деккер, а возможно и Хейвуд. Наконец (если эти предположения верны), труппа обратилась к Шекспиру Он написал сцену, в которой Мор в качестве шерифа Лондона использует свое доходчивое красноречие для того, чтобы усмирить ремесленников, взбунтовавшихся в "злосчастный майский день" против своих конкурентов-иностранцев. Попытка спасти пьесу, предпринятая тремя поэтами, не удалась. "Сэр Томас Мор" был поставлен лишь в нашем столетии.

Сцена, описывающая "злосчастный майский день" имеет параллель в известном эпизоде позднейшей драмы в "Кориолане" Менений Агриппа использует свое льстивое красноречие для того, чтобы успокоить римский плебс. Действительно, самые разнообразные данные говорят за то, что именно Шекспир сделал эту приписку. Палеографы, и в особенности Эдвард Монд Томпсон, тщательнейшим образом сравнили три страницы, написанные почерком D, с шестью подлинными подписями Шекспира, и пришли к заключению, что во всех случаях пером водил один и тот же человек. Наиболее интересным доказательством, приведенным Томпсоном, является шпоровидная буква "а", обнаруженная в одной из подписей, почти точно повторяющаяся в слове "that" в 105-й строке {В приведенном факсимиле (с. 280) 1, 10-я строка сверху.}. При написании обеих букв "а" "перо, двигаясь вниз и делает глубокую излучину от верхнего закругления, отклоняется влево в горизонтальном ответвлении, а затем - по гортизонтали - направо, образуя второе ответвление в форм капли.[12.51] Однако этот образец шекспировского почерка на который опираются палеографы, слишком мелок, большинство других сохранившихся подписей искажен: из-за болезни Шекспира (завещание было подписано когда он умирал) или из-за того, что печати, скрепляющие документы, оставляли мало места для подписи. Другого рода свидетельства дает орфография. В 50-й строке вместо "silence" написано "scilens", что крайне необычно однако точно так же восемь раз написано имя судьи Сайленса в кварто второй части "Генри IV". В современных изданиях ради удобства читателей редакторы унифицируют орфографию, лишая ее тех особенностей, которые почти наверняка отражают своеобразие авторского чернового или правленого экземпляра.

Однако в сцене "майского дня" и в начале "Кориолана" всего поразительнее сходство стиля и образа мысли, Смутное предчувствие хаоса, верность ценностям и порядку иерархического строя, сложное двоякое отношение к толпе - все это знакомые мотивы. Мор уподобляет мятежников вздымающемуся потоку, и эта метафора напоминает "стесненные воды", вздымающие "свои груди выше берегов", в "Троиле и Крессиде"; а апокалипсическое видение последствий мятежного непослушания его пророчество о времени, когда "люди, уподобившись акулам, // Друг друга будут пожирать", - заставляет вспомнить ту "звериную алчность", "пожирающую самое себя", о которой говорит Уллис в своем многозначительном монологе о вселенской иерархии (I, 3). Специфический образ, в котором люди, пожирающие друг друга, уподобляются пожирающим друг друга рыбам, наверняка является общим местом, происхождение которого можно проследить вплоть до писаний отцов церкви; все же это совпадение параллельных риторических фигур и представлений не может не произвести впечатления.[12.52] Совокупность свидетельств в пользу того, что сцена из "Томаса Мора" написана рукой Шекспира, может оказаться недостаточной для того, чтобы отмести все сомнения, но кто еще в тот период при написании буквы "а" Делал горизонтальное ответвление и писал "silence" как "scilens" и у кого еще были столь же схожие ассоциации мыслей и образов? Все дороги ведут к Шекспиру {Многие ученые склонны сейчас приписать Шекспиру еще одно более краткое добавление - двадцать одну строчку речи Мора. Однако она написана почерком профессионального переписчика театральных пьес.}.