Шекспир мне друг, но истина дороже

В руках Озеров держал объемистый полиэтиленовый пакет с водой, в котором лениво шевелила роскошными плавниками диковинная рыбка.

– Для радио антураж подходящий, главное, что она немая, – согласился Максим Викторович. – Когда я буду у вас «Сказку о золотой рыбке» записывать, обязательно пригодится.

– Да у нас такой и в репертуаре-то нет, – пробормотал Юрий Иванович.

– Ничего, мы специально поставим! Помогите мне!

Директор открыл дверь в кабинет, подпер ее чугунным бульдогом и пропустил Максима.

– Ты ее хочешь прямо в аквариум вылить, что ли? Да там сто лет не чищено, пылища небось.

– Зато камней и песка много.

Юриваныч прытко подбежал в аквариуму и уставился в него.

– Да говорю тебе, нельзя туда, она там погибнет! Им чистая вода нужна, а тут одна… тут одна…

Юриваныч осекся и замолчал. Озеров ждал. Рыбка шевелила хвостом и пялилась из раздутого пакета круглым темным глазом.

Директор зачем-то закатал рукав, как будто в аквариуме была вода, полез внутрь и двумя пальцами выудил со дна банковскую пачку.

– Деньги, – упавшим голосом сказал он. – Это же деньги!

Он осмотрел пачку со всех сторон, закатал второй рукав, запустил уже обе руки и стал копаться. Он вытащил все пачки – они были в песке, – и рядком положил на стол.

Озеров пристроил рыбку в пакете на подоконник, сел и вытянул ноги на манер Феди Величковского.

– А что, Юриваныч, – сказал он, наслаждаясь, – хорошо, мы с вами туда рыбкиной воды не налили, а? А то пришлось бы сушить купюры-то!

– Но… как?! Откуда?! Максим Викторович, родимый ты мой, как они там оказались?

Озеров заявил торжественно:

– Должно быть, их спрятал похититель. Чтобы не ходить по коридорам с пачками денег в руках!

– Да этого быть не может! Выходит, они все время были… здесь?! В моем кабинете?! Да нет, это ерундистика какая-то!..

– Никакой ерундистики! Вот же они, ваши деньги.

Максим встал, подошел к директору и положил руку ему на плечо. Они посмотрели друг другу в глаза.

– Я расскажу вам, кто их украл, – сказал Озеров серьезно. – И даже покажу. А вы не спрашивайте, где они были… эти дни. Договорились?

Директор кивнул.

Он еще раз пересчитал пачки, каждую потрогал, как бы убеждаясь в их материальности, потом по одной убрал в ящик стола, снова вынул и разложил рядком. И уставился на них.

– Может, в сейф?..

– Можно и в сейф. Теперь это безопасно. И вызовите артиста Земскова. Он уже должен быть в театре.

Директор с силой втянул в себя воздух и взялся рукой за сердце.

– Нехорошо мне что-то, – сообщил он серьезно. – Что-то сил у меня нет.

Озеров ему сочувствовал, но понимал, что им всем предстоит еще многое пережить, чтобы доиграть эту пьесу до конца и приняться за новую, которая будет доброй и честной.

Не такой, как эта!..

На пороге показалась Ляля Вершинина, а следом за ней сосед Атаманов. Максим был уверен, что они явятся вместе. В конце концов они договорились, что Атаманов с нее глаз не спустит, и Озеров был уверен, что сосед свое обещание сдержит – в буквальном смысле.

– Лялечка, родимая! Ты молодец, что пришла! А у нас тут такие новости! Поверить невозможно!

– Здорово, Максим! – Атаманов привычно сунул ему руку. – А пацан твой где же?

– В Москву по делам ускакал. Но скоро вернется.

– Прыткий!..

– Ляля, ты погляди, какую нам Максим золотую рыбку добыл!

Ляля улыбнулась. Выглядела она лучше, чем вчера, желтизна пропала с висков, и волосы, туго стянутые в пучок, блестели. Она боком села к окну и стала рассматривать рыбку в пакете.

– Я когда маленькая была, все мечтала об аквариуме, – начала она наконец, – потом папа сказал, что это дело сложное и дорогое. Мне почему-то казалось, что в аквариуме рыбки только днем живут, а по ночам уплывают в дальние моря. И у них там замки, гроты, затонувшие каравеллы…

Егор Атаманов подошел и тоже стал смотреть.

– Выходит, нашлись деньжата? – спросил он у Максима задумчиво. – Где нашлись-то?

Озеров пожал плечами. Атаманов хмыкнул и покрутил головой.

– Ну, чего, родимые мои? Чаю, что ли?.. У меня имбирь есть, и лимончик тоже… – предложил директор.

– Звали, Юриваныч?

На пороге появился Роман Земсков и очень удивился, увидев такую странную компанию. Заметно удивился!.. Растопыренными пальцами он откинул со лба длинные волосы и почему-то пожал плечами.

– Проходи, проходи, – предложил директор.

– И дверцу за собой прикройте, – велел столичный режиссер.

Земсков помедлил.

…Неужели побежит, мелькнуло в голове у Озерова. Лови его тогда по всему театру!..

Но Земсков никуда не побежал. Он еще немного потоптался, зашел и закрыл дверь.

Ляля так и осталась сидеть вполоборота, не оглядывалась, только уши у нее покраснели, как у маленькой девочки.

Озеров встал, прошелся по кабинету и повернул в замке ключ.

– Это на всякий случай, – пояснил он собравшимся. – Ну что, уважаемые, деньги, полмиллиона, слава богу, нашлись. И украла их не Ляля, на которую нас старательно наводили. Украл их вовсе господин Земсков.

– Я?! – натурально удивился артист, засмеялся и положил ногу на ногу. – Слушайте, я на вас в суд подам, честное слово! За клевету и оскорбление.