Шекспир, рассказанный детям

Замечу мимоходом: именно историй. Новеллами эти сюжеты не назовешь — слишком велик их мыслительный потенциал, их эпический размах. И сказками они не выглядят: изощренное сюжетное искусство повествователя реализуется в формах зрелых, «взрослых». Это трезвый реализм всеведущего, хотя и одинокого, Робинзона обитаемой вселенной. Микророманы. Большие притчи. Поэмы в прозе. Или — что на мой взгляд, всего точнее — правда жизни в приключениях. Вот что такое «Шекспир, рассказанный детям» в жанровом аспекте.

А в содержательном плане перед читателем — мозаичный

Послесловие

У

портрет Шекспира, составленный из его сюжетов, его героев, его фантазий.

\

3

А ну-ка вообразим себе такую, в принципе вероятную, хотя и достаточно капризную, эфемерную ситуацию: будто лэмовские истории, все-все,— это эпизоды сновидения, пригрезившегося одному герою. Или составные части драмы, сочиненной одним героем. Например, тем же Гамлетом, который вновь и вновь обращается к заезжим актерам с просьбой разыграть сценку из недавнего — или давнего — прошлого. Как он, собственно, уже сделал в трагедии Шекспира, подлинной, а не пересказанной Аембами (впрочем, Лембы ее тоже вполне добросовестно воспроизвели!). Помните, там бродячие комедианты выполняют заказ датского принца, моделируя следственный эксперимент: убийство одного брата другим — царствующего Авеля завистником Каином? Так вот, остальные шекспировские сюжеты в лембовс-ком пересказе — другие главы той же драмы. Допустим такое! И что же у нас получится? Получится, думаю, цельный роман, покоряющий богатством, красотой, мудростью авторской выдумки.

И вновь — теперь уже при посредстве Лембов — мы возвращаемся к рифмующейся формуле: Шекспир — это огромный мир, единство в многоликости. Частное проявление его многоликости — слияние в рамках одного творчества разных жанров, родов искусств и даже идеологических форм. Шекспир синкретичен, как античное сознание, совмещающее в себе философию, литературу, мифологию, театр, науку, а возможно, даже балет на льду (буде таковой существовал в Древней Греции).

Была в моей биографии страница, посвященная Гилберту Киту Честертону. Озаглавить ее я постарался в парадоксально-игровом духе — «Кит, на котором держится земля современной прозы». А дальше шли констатации: Честертон подобен Эдгару По, чьей писательской инициативой спровоцировано появление детектива, фантастики, «кошмарного» триллера. По к тому же писал стихи и философские этюды.