Шел четвертый год войны…

Александр Павлович Беляев Шел четвертый год войны…

Глава 1

Генерал Тарасов прочитал донесение и дважды подчеркнул красным карандашом строки: «По данным разведки, в течение ночи с 6 на 7 июня через станцию Панки в северо-восточном направлении проследовали три эшелона». Подчеркнул и бросил карандаш на стол. И даже не стал смотреть на карту: дескать, куда же их в этом направлении повезли? И так отлично знал, что железнодорожная ветка от Панков на северо-восток уводила в лес и там бесследно исчезала, скрываясь в непроницаемой лесной чаще. И никакой разведке: ни воздушной, ни конной, ни пешей — не удалось до сих пор установить, что там, в этом лесу, происходит, зачем и с чем идут туда по ночам эшелоны, что туда привозят или что увозят оттуда через Панки на запад. Впрочем, неясно было не только это. Было совершенно непонятно и то, куда вдруг деваются и сами составы с паровозами, вагонами, платформами, стоит им только зайти в этот лес. Будто проваливаются сквозь землю или ныряют в какой-то сказочный туннель. А между тем этим лесом, который на закодированных картах значился как «Глухой», в штабе армии интересовались уже давно. Еще когда армия стояла в обороне и операторы только разрабатывали предстоящую наступательную операцию на всю ее глубину, они уже тогда предусматривали в качестве возможного варианта контрудар противника по войскам армии именно из этого леса. Тогда это был хоть и возможный, но маловероятный вариант. Потому что тогда лес «Глухой» был в глубоком тылу немцев. А теперь, когда армия в результате наступления продвинулась на запад более чем на пятьдесят километров, лес навис над ее правым флангом вполне реальной угрозой. Но, хотя он стал ближе к боевым порядкам армии, он не перестал быть загадочным пятном на ее пути.

Генерал Тарасов не стал смотреть на карту, но очень внимательно посмотрел на начальника разведотдела штаба армии полковника Супруна.

— До каких же пор, полковник, мы будем гадать, кто там и что там в этом лесу? — спросил он.

Начальник разведотдела ничего не скрывал и не приукрашивал. Ему просто нечего было доложить командующему по данному вопросу. Вернее, он не мог доложить ничего нового. Поэтому он сказал то, что было на самом деле:

— Никаких сведений от последней разведгруппы, товарищ командующий, до сих пор нет.

— Когда она ушла? — спросил Тарасов.

— Пять дней назад.

— И никаких сведений?

— Ни разу на связь не выходила, товарищ командующий.

— В таком случае, товарищ полковник, вывод напрашивается только один: операция была плохо подготовлена, — решил Тарасов. — Кто возглавил группу?

— Капитан Ерохин, Герой Советского Союза, товарищ командующий.

— Помню, — кивнул Тарасов. — Я не о людях. Плохо продумали весь ход операции.

Супрун не собирался возражать командующему. И сам он понимал, что если операция провалилась, то виноват в этом в первую очередь только он. Потому что именно он отвечает за разведку в армии. Но дело было даже не в ответственности, а в результатах. А они были пока что явно отрицательными. Четвертая группа разведчиков переходила линию фронта с заданием точно выяснить обстановку в лесу «Глухом», и ни от одной из них до сих пор не поступило нужных данных. Первая группа целиком не вернулась с задания. О судьбе ее до сих пор ничего не было известно. Вторая напоролась на засаду почти сразу же после перехода линии фронта. Из четырех разведчиков, входивших в группу, в перестрелке погибли трое. Раненый старшина Бибиков спасся в болоте, просидев в трясине трое суток. На исходе четвертых суток ему удалось вернуться за линию фронта на участке соседней дивизии. Третья группа достигла леса «Глухого». Разведчики сообщили, что весь лес густо опоясан колючей проволокой, что они постоянно слышат доносящийся из леса шум работающих двигателей. Это был единственный и последний сеанс связи с группой. Можно было предположить, что передатчик сразу же запеленговали, а группу ликвидировали. От четвертой группы, возглавляемой начальником разведки одной из дивизий капитаном Ерохиным, опытнейшим разведчиком, до сих пор донесений не было. Хотя уже должны были состояться два сеанса.

— У меня не так уж много времени, — продолжал Тарасов. — Фронт подтянет резервы, пополнит запасы техники, боеприпасов, горючего и снова пойдет вперед. А куда двинусь я, если мне неизвестно, что у меня на правом фланге? Может, противник уже сосредоточил там пару свежих дивизий? Может, он только того и ждет, что мы вылезем из окопов и подставим свои боевые порядки под удар его танков? Готовьте очередную группу, товарищ Супрун. И досконально разработайте всю операцию по ее засылке. Посчитаете необходимым предпринять какие-то предварительные действия, предпринимайте; Сочтете нужным применить отвлекающий маневр — мы проведем. Но не позднее чем через неделю, все тайны этого леса должны быть мне известны. Ясна задача?

— Ясна, товарищ командующий.