Шелест гранаты. Издание второе, переработанное и дополненное

…Я попросил своих руководителей обсудить детали того, что предстояло сделать. Последовала истерика Затычкина, который не забыл унижения на заседании ученого совета, но почему-то решил избрать аспиранта в качестве громоотвода, заявив: «Мне плюнули в лицо, приказав замолчать, пусть сами теперь думают о выходе из положения!». Положение осложнялось тем, что именно Затычкин имел большой опыт работы со счетчиками. Тугой удерживал от полного разрыва, старался утешить его самолюбие, предостерегал от колкостей и меня. Рваная рана обиды у Затычкина постепенно затягивалась, но все беседы традиционно начинались с заявлений о том, что он накопил столько научных результатов, что их хватит для нескольких докторских диссертаций. Один из своих результатов он считал открытием — обнаруженным лично им законом природы — о чем старался как можно чаще упоминать на заседаниях комиссий и советов. «Открытие» касалось перезарядки ионов в смесях газов. Независимо от того, какие первичные ионы образовывались, после нескольких столкновений (то есть — практически сразу), к катоду дрейфовали ионы, образованные из атомов того газа, потенциал ионизации которого был самым низким среди компонент смеси. К такому выводу Затычкин пришел, измеряя длительности импульсов, регистрируемых счетчиками с различным газовым наполнением.

Маневрируя между рифами начальственных амбиций, все же удалось добиться, чтобы требования к дрейфовой трубке, с помощью которой предстояло измерить скорости заряженных частиц, были сформулированы (в основном, конечно — Затычкиным). Одним из первых значилось ионообразование в коронном разряде. Затычкин заявил, что справочные данные, получение которых было целью работы, должны максимально учитывать условия эксплуатации счетчиков, а счетчики работали в режиме коронного разряда. Это противоречило его же «открытию»: после первых же столкновений не будет иметь значения, какие и каким способом образованы первичные цастицы, все равно в смеси будут дрейфовать ионы газа с наинизшим потенциалом ионизации. Выслушав мои соображения на этот счет, Тугой стал убеждать, что демонстративное игнорирование требований Затычкина может привести к тому, что на защите тот займет враждебную позицию. Вспомнив экзальтированное и нелогичное поведение «полуруководителя» в других ситуациях, пришлось согласиться.

Главным противоречием было то, что коронный разряд возникает при крайне неравномерном распределении электрического поля (концентрации его вблизи анода), в то время как в справочных данных требовалось указывать точно известную, соответствующую данной скорости дрейфа напряженность сугубо однородного поля. Но разряд можно «зажечь» не между соосными электродами, а между анодами из вольфрамовой нити и сравнительно толстым катодом из проволоки (рис. 4.1). В такой короне могли накапливаться ионы, а когда наставал момент проведения измерений, распределение напряжений должно было измениться так, чтобы потенциалы всех электродов источника сравнялись. Вакуумные управляемые искровые разрядники, опыт работы с которыми был приобретен еще в НИИАА, могли коммутировать большие токи за сотни наносекунд, так что, меняя с их помощью потенциалы электродов, можно было рассчитывать на запас в четыре порядка: время дрейфа ожидалось равным миллисекундам.

…Тугой стал убеждать, что в заявку на «Источник ионов для дрейфовой трубки» надо включить и Затычкина: вполне возможно, что, несмотря на его экзерсисы, он поможет в дальнейшем. Наивно было надеяться на последнее, но, скрепя сердце, пришлось согласиться.

Рис. 4.1