Шелихов. Восхождение

— Да, господин, — склонив голову, Игнат повёл его по коридору через галерею, потом по лестнице, и вот наконец, двери общей залы, к которым ручейком стекался народ в ожидании обеда.

Седьмой отдел. Кабинет капитана Басаргина

Капитан Басаргин Константин Олегович человеком был незаурядным: к своим тридцати годам, пусть и не достигшим высших чинов, сохранил веру в людей, в честь прогнивших насквозь аристократов, о которой уже давно стали слагать легенды. Но легенды слагались обычно шёпотом и за закрытыми дверьми, при этом постоянно оглядываясь. Если уж честь была чем — то сродни мифическим понятием, то вот мстительность была вещью ощутимой.

Но портила Басаргину жизнь не вера, а честность: нет, не так. Патологическая честность человека, твердолобость, увы, на которую махнул рукой и начальник, и сослуживцы. Задвинув Басаргина в самый маленький кабинет, где помещался только стол, два стула, сейф и, пожалуй, поместилась бы полка для бумаг, но причудливая форма кабинета, не давала такой возможности. Поэтому всё свободное пространство занимали папки с делами.

— Басаргин, вот ещё заявление о пропаже.

На стол перед коротко стриженным мужчиной в вязаном тёмно-бардовом свитере грохнулась папка.

Посмотрев на папку, капитан снял очки и потёр глаза:

'Снова о пропаже. Последнее время в Петербурге творилось что — то сродни психозу, или может, заговору. Молодые отпрыски дворянских фамилий стали исчезать по одному два человека: в общей сложности, пропало уже семеро.

А может не исчезать, а сбегать. Именно этой версии и требовало придерживать начальство, запрещая объединять дела. Не заморачивая себе голову, составляя протокол опроса ближайшего родственника. А скоро ещё открытие Петербургского карнавала…'

Капитан развернул, хрустнувшую пластиком, папку.

— Так, что мы имеем, — бормотал он, пробегая по печатному тексту и прикреплённым фотографиям. — Барон Хвостов Максим Алексеевич… родился… живёт…так пропал в среду. Автомобиль марки Jeep Wrangler сиреневого цвета, гос номер… припаркован на улице… Осмотр ничего не дал, камеры видео наблюдения ничего подозрительного не зафиксировали. Это-то и странно. На связь не выходит. Опросили одногруппников — ничего… Не густо, — откинувшись на спинку стула, Константин быстрым движением начертил кофейную руну бодрости. Живительная волна прокатилась по телу, не оставляя ни капли усталости.

— Запомните, не больше трёх применений в сутки. Кофейная руна придаёт сил, но за счёт ресурсов вашего же организма, при использовании больше трёх раз, мало того, что вы станьте похожи на мертвяка, так ещё и можете отключиться где угодно, за рулем или на пешей прогулке. Вы, конечно, придёте в себя, но только когда организм восстановит баланс, — говорил наставник по рунам Петровский.

Поместье Шелиховых

— Николай, — Ник обернулся на звук голоса. — Я благодарна, тебе что ты приехал попрощаться с отцом…

Валентина стояла возле окна, в чёрном строгом платье, театрально заламывая руки. Лицо было чуть припухшее, что не двусмысленно намекало на горечь утраты. Слева от неё стоял щуплый подросток одиннадцати лет, с безразличием рассматривающий присутствующих и уж тем более в упор не замечающий своего старшего брата… яблоко от яблони.

— Спасибо, графиня, что дали мне такую возможность… — кивнул в ответ Ник. Он хотел сказать что-то ещё, но его привлёк нарастающий вертолётный гул.

«Странно вертолётная площадка совсем — в другой стороне…»

Осколки стекла брызнули в разные стороны, и автоматная очень целенаправленно стала уничтожать всё что попадалось на её пути. А на пути, разворачиваясь навстречу пулям, стояла графиня. От неожиданности она застыла как вкопанная, от мгновенной смерти её спасли амулеты, развернув щиты. Но автоматная очередь, кучно выплевывая пули калибра 7,62, пробивала и не такую защиту. Энергетический купол вокруг женщины замерцал, давая понять, что осталось недолго, но графиня так и не сдвинулась с места. Пришедшие в себя более опытные мужчины уже формировали руны для ответной атаки.

Ник, сам не понимая, что делает, потянулся к силе и получил небывалый прилив энергии. Собрав вокруг себя воздушные потоки в тугую сферу, отшвырнул левой рукой графиню в сторону и направил в разбитое окно магию, которая поглотила всё: и железо, и людей, сидящих внутри, и с жутким скрежетом разорвала на части с такой лёгкостью, как будто это были игрушки.

Всё смолкло. Груда металлолома под окном вперемешку с останками пилотов — вот всё, что и осталось от внезапного покушения.

Возникшая тишина била по ушам, лишь залетающий ветер придавал ситуации реалистические нотки.