Шелк и пар

— Да. — Будь проклято ее слабое тело!

Наступила тишина, которую нарушали лишь неясные звуки бала да их прерывистое дыхание. Мгновение Бэрронс не шевелился. Затем медленно, невыносимо медленно начал собирать ее нижние юбки и наконец с легким шелестом задрал и их. Он больше ее не касался, и Мина остро это ощущала. Представив, что случится дальше, она задрожала.

Лео поцеловал след, который остался, когда он укусил ее за шею. Убрал руку с горла и собственнически обхватил грудь.

— Я никогда не был вам врагом, Мина, — прошептал он и проник своими умелыми пальцами в разрез в ее панталонах. Коснулся горячей, влажной плоти. Греховно-влажной плоти, которая предала последний секрет своей хозяйки.

Медленно, уверенно Лео кружил пальцами вокруг той точки, что больше всего жаждала его прикосновений. С прерывистым вздохом Мина приоткрыла губы. Она не могла сдержаться. Опустив руку, нашла сквозь километры нижних юбок его пальцы и направила их туда, где хотела почувствовать.

«Наконец-то». Сорвавшийся с губ вздох больше походил на всхлип.

— Нет нужды торопиться, любовь моя. — Лео покрывал легкими поцелуями ее ушко, но пальцы… пальцы нажимали уверенно, и Мина едва удерживалась от крика.

Как давно к ней прикасался мужчина, и никто и никогда не ласкал ее, как Бэрронс. Всегда, она всегда сохраняла трезвую голову. И сейчас все в ней кричало остановить Лео.

Или нет. Ей не хватало воздуха.

Когда дело касалось Бэрронса, она лишалась воли. Он был ее господином. Он забирал каждый ее вздох, каждое слово, готовое сорваться с губ. Черт побери, он забирал все что хотел, оставляя ее беспомощно стонать, пока сам трахал ее пальцами. Пока входил в нее лишь самыми кончиками, заставляя бесстыдно двигать бедрами, облегчая ему проникновение, молча умоляя наполнить.

Мина широко раздвинула ноги. Ощущения переполняли ее. Его влажное дыхание у уха, зубы, впивающиеся в нежную плоть мочки. Она непроизвольно двигала бедрами, вжимаясь в его руку, стремясь к пику, который он обещал. Ласкающие пальцы все жарче разжигали восхитительное напряжение, и Мина едва удержалась от всхлипа. Под весом тела Бэрронса она почти совсем не могла шевелиться. Была полностью в его власти. Оставалось лишь сдаться на милость его пальцам.

— Не молчите, Мина, — раздался горячий шепот у ее уха. — Позвольте мне вас услышать.

Мина судорожно качнула головой. «О боже». Царапнула когтями дверь, впилась в дерево. Дернувшись от ласк Лео, прикусила губу и порадовалась легкой боли.

А затем ее накрыло, словно лихорадкой. Где-то раздался тихий стон. Ее собственный. Ослабев и вся дрожа, Мина прижалась к двери. С губ сорвался полузадушенный вздох. Сильные руки не давали ей упасть. По губам скользнули пальцы, и, тихонько застонав, Мина прикусила подушечки. Пальцы же другой руки продолжали скользить по влажной плоти, совершая медленные, сводящие с ума круги, вновь разжигая желание, вновь толкая ее за эту восхитительную черту. На этой раз Мина кончила с охом, почти криком, приглушенным его пальцами.

Мина тряхнула головой, и ее локоны рассыпались по плечам.

— Довольно, — взмолилась она, — хватит.

«Я не выдержу больше».

Мир вокруг исчез, осталась лишь она — дрожащая сумятица чувств и переживаний. Спустя несколько мгновений Мина поняла, что ощущает щекой его гладкую, чистую сорочку, Лео обнимает ее и шепчет тихие, успокаивающие слова. Нежно гладит по голове, словно стремясь успокоить после того, что натворил. Случившееся же между ними было столь огромно, что она едва стояла на ногах.

Время как будто замерло. Вцепившись в Лео, Мина едва осмеливалась дышать, какой-то частичкой души боясь разбить сковавшее их заклятье. Секс был ей знаком, но это… эта нежность… ее она не понимала. Но и не могла от нее сбежать. Именно нежность притягивала Мину, словно мотылька — пламя. Обнимал ли ее вот так когда-нибудь мужчина, терпеливо дожидаясь, пока она придет в чувство?

Мина знала ответ. Нет. Они никому не позволяла прикасаться к ней, даже если мужчина и хотел. Только Бэрронс не удосужился спросить.

И она хотела этого. Хотела быть слабой и опереться на него, хотела позволить ему себя держать. Опереться ненадолго, лишь на мгновение, дабы передохнуть. И пускай она знает, что никогда не сможет на него положиться. Такая вот блажь, мечта, глупая маленькая прихоть. Сжав в кулаках сюртук, Мина собралась с духом и высвободилась из объятий Лео. Задранные юбки упали вниз, скрывая ее ноги в чулках.

Мина прижала руки к обжигающе горячим щекам. Внутри у нее все болело. Тело требовало большего, твердило, что еще не конец.

— Мина, — касаясь ее лица, прошептал Лео. — С тобой все в порядке?

Его слова заставили ее тихонечко рассмеяться. В порядке? Она сбита с толку, разбита, расколота на куски. Потрясена до глубины души. Далеко не в порядке. Вряд ли она когда-нибудь снова почувствует себя прежней.

— Со мной все хорошо.

***

Обхватив ее лицо руками, Лео заставил Мину поднять голову. Он хотел увидеть правду. В темноте ее черты были едва различимы, но Лео все равно рассмотрел бездонную черноту, заполнившую ее глаза. Голод.