Шелковый дар (СИ)

За перегородкой всхрапнул кузнец и с грохотом свалился с лавки, перевернувшись во сне. Следом раздался стон, отрезвивший Карина. Он замер, с силой втягивая в себя дыхание девушки. Потом прикрыл глаза длинными ресницами.

— Мы продолжим, — хрипло сказал он. — Плевать на все, но мы закончим то что начали. Сегодня. Перед этим проведем обряд, и ты станешь моей женой.

Сел, прижал руки к глазам и потер их, не увидев полные слез глаза Тайи, которые она прятала. Потом встал, прикусил губу при виде склоненной головы.

— Прости, — шепнул он, — я, наверное, напугал тебя.

— Нет, совсем нет, — Если бы Кий ненароком не остановил их, неизвестно, где бы закончился их поцелуй. И точно бы отразился на Карине серьезней, чем объятия. Тайя постаралась, чтобы голос прозвучал обычно, и чтоб нос не хлюпал. — Нам надо поговорить. Это важно. Прошу.

— Конечно. Только в порядок себя приведу и мои уши полностью в твоем распоряжении, — он вышел за перегородку. Тайя завернулась обратно в одеяло с головой, чтобы никто не услышал ни звука, и безмолвно разрыдалась.

Солнце еще не успело полностью показаться над лесом, а над избой лекаря пронесся возмущенный вопль, следом раздался грохот мисок и крик самого Бела:

— И что ты сделал? На кого теперь похож стал?? О Боги… За что мне это??

— На себя похож стал, — буркнул Карин, с наслаждением проводя ладонями по идеально гладким щекам и подбородку. Как же хорошо и свежо сразу стало, будто скинул с себя изводившую в жару шубу. — Дядька Бел, поворчат все и привыкнут.

— Да ты же… — старик задохнулся, оглядывая твердый подбородок и изгиб губ, о которых мечтает каждая девица. Но достались они парню. Сел на лавку. — Ты хоть понимаешь, что все это, — с отчаянием указал на свою седую бороду, — отводило от тебя взгляды. Теперь мучайся сам, вот только разглядят тебя — и из избы больше не высунешь носа. Ой болван…

На полу завозился Кий, покряхтел, сел, схватился за голову, с удивлением нашел шишку на затылке. Поднял глаза и вытаращился на Карина.

— Чур меня! — закричал после секундного замешательства, отмахиваясь обеими руками. — Бес? Чертяка?

— Хорошо ты его треснул, мозги набекрень, — ворчливо заметил Бел и повысил голос: — Эй, не ори. Ученика моего не признал?

— Ученика? — переспросил кузнец.

Карин подошел ближе и присел рядом с поползшим было к стене кузнецом, давая себя разглядеть.

— А где… это… — Кий с опаской дотронулся до лица парня. Потом подумал и выпалил: — Выпали? Это как у собаки плешь бывает?

Старик Бел подавился водой, которую пил в этот момент. Закашлялся, изо всех сил сдерживая хохот. Кузнец тем временем советовал внимательно слушавшему Карину, чем мазаться надо, чтобы мужское украшение выросло еще гуще, чем было до хвори.

В дверь быстро стукнули и на пороге возник Гостята, судорожно мня в руках края рубахи и оглядывая избу и людей в ней.

— Где он? — быстро спросил у лекаря.

— Кто? — удивился Бел. Вроде все, кто должен, были внутри, даже один лишний. Кий махнул соседу рукой.

— Карин! — с досадой проговорил купец, словно дитю пояснял. — Из города глава с дочкой едут! Слухи уже и туда достали, хотят посмотреть, так ли умел твой ученик, дочка та чем-то хворает давно и никто помочь не может.

— Так вот же он, — палец Кия уперся в лоб парня и у купца отвалилась челюсть. Кузнец сочувственно вздохнул: — Это хворь такая лихая, все волосы впадают. Девясилом надо…

— Какая такая хворь? — цедил сквозь зубы Гостята, волоча за собой Карина по улице на виду у поразевавших рты сельчан. Не дойдя до своей избы, не выдержал, остановился и упер руки в бока. — Признавайся, специально это сделал??

Потом опять потащил его к крыльцу, загнал по ступеням и втолкнул в открытую дверь, которую с силой потом захлопнул, заставив жену и сыновей вздрогнуть.

— Сил нет, — вздохнул Карин. — Чешется все до смерти, вместе с кожей снять хочется. Дядька, ну к чему мне это? Люди привыкнут…

— Они скажут, что ты… — Гостята задохнулся, глядя на гладкое лицо парня. Перевел глаза на Солна, щеголявшего дивной растительностью. И разозлился еще сильнее, тем более на Карина приедут смотреть аж из самого города. — Что ты… А-а-а!!

Схватился за голову и громко застонал.

— Да все видели, что могу отрастить такую же, — Карин указал на самого купца. — Надоело. Пусть думают, что хотят, я не обязан кому-то что-то доказывать. К тому же, — он лукаво улыбнулся. — Чем меньше дочерей будут пытаться сосватать за меня, тем проще станет жизнь. И моя, и остальных.

— Болван, — еще громче простонал купец под хихиканье Вторака.

— Платок ему повяжи, — посоветовала тетка Фатта, усмехаясь. — Скажешь, что так надо, чтобы слюна не летела на больных.

— Так и сделаем, — сжал зубы Гостята.

Повозка прикатила ближе к обеду. Сам глава, суровый и крепкий, возрастом за сорок лет, с цепким взглядом холодных голубых глаз, ехал верхом. В крытой же повозке, судя по десяти охранявшим ее воинам, путешествовала та самая дочка. Карин, вместе с сыновьями купца и его женой наблюдавший важную процессию из окна, только закатил глаза.