Шелковый путь «Борисфена» (СИ)

Еще пять раз прозвучит увертюра, пять раз поднимется занавес, прежде чем тебе, любовь моя, придется сделать выбор. Либо ты останешься в своем сказочном замке, во власти Царицы Ночи, либо поедешь со мной в Милан.

Рука Флоры трепещет в руке Тамино. О, она не настоящая Памина, но почти поверила, что Сандро в нее влюблен. Зал же в этом полностью убежден. Он взрывается овациями.

А ты, Джованни, сомневался в Моцарте!

Уже светало, когда Алессандро, волоча за собой еле живую от усталости дочь, добрался домой. Прием после премьеры вообще утомительная штука, а для девчонок, которые привыкли засыпать вместе с курами, — это сущая пытка.

Зевая во весь рот, Мара отправилась в свою комнату, а Сандро захватил корзину с цветами, принесенную из театра, и вышел на улицу. Он отнесет эти цветы на могилу матери. Ведь именно ей, большей частью, он обязан своим сегодняшним успехом. К тому же, мамочке было бы, безусловно, приятно получить цветы от дона Гаспаро! Это была та самая корзина, что прислали синьору премьеру отец с Лидией.

На кладбище, как всегда в этот час, никого.

Где же вы, молодая вдова российского консула? Вы занимаетесь чем угодно, — сочиняете музыку, вышиваете картины, целуетесь со своим маэстро, — а вот о покойном супруге совсем забыли! Ах, какое безобразие, я ведь пришел сюда именно затем, чтобы увидеть вас!

Сандро уселся на скамейку в нише гробницы, вытянул ноги и устало закрыл глаза. Солнце еще пряталось за горами, цветущие травы наполняли воздух особым ароматом, птицы только начинали просыпаться. Господи, как хорошо! Никакой музыки! Такая тишина и покой!

Проснулся он оттого, что кто-то тряс его за плечи.

— Сандро, милый, вставай скорей! Сейчас начнется гроза, и ты вымокнешь до нитки!

Бездонные глаза Памины полны любви и тревоги.

— Нина! Что ты здесь делаешь?

Глупый вопрос, который можно было задать только спросонок. Он ведь уже не в театре!

Солнце так и не появилось. Все небо покрывали низкие темные тучи. Мощные порывы ветра раскачивали деревья, пригибали травы к земле. Обманчивая тишина была только здесь, в нише. Разве это гроза? Это буря!

— Бежим в церковь! — крикнула Нина.

Но где там! Разве успеть? Первые капли дождя уже упали на дорожку.

— Сюда, скорее, — Сандро увлек Нину выше по склону, к старой запыленной часовенке с заколоченным входом. Отодвинув несколько досок, он пропустил женщину вперед, и сам проник вслед за ней.

Жаркий поцелуй ознаменовал спасение от дождя.

Сандро был одет в шикарный черный камзол, белый атласный жилет и рубашку с тончайшими голландскими кружевами. Галстук заколот дорогой бриллиантовой булавкой, на правой руке — перстень с сапфиром. Маэстро не узнать! От него пахнет одеколоном и немного вином. Его волосы больше не рассыпаются непослушными волнами, укротить которые может только шляпа, они напомажены и гладко зачесаны. Только руки все те же, обнимают так же сладко, крепко прижимают к горячему жаждущему телу.

Это откровенно жадное объятие и обрадовало Нину и немного смутило.

— Ну, скажи мне скорей, как все прошло? — поторопилась спросить она. Нина уже знала все от Антонелы, но хотела услышать и от Сандро.

— Прекрасно, — ответил он. — Все сразу вспомнили Сандро Лоренцини и захотели получить его вместо музыкальной шкатулки.

— Да? — разочарованно переспросила она. — И это все?

— Да, — подтвердил он. — А разве этого мало? В ближайшие два месяца — ни одной свободной минуты. Пять спектаклей, благотворительный концерт в пользу сиротского приюта Фиеско, семь выступлений здесь, в Генуе, три в Парме и под конец, двадцать пятого мая, венчание, не помню уже чье, в Турине.

— А потом?

— Потом Милан. Я был там прошлой осенью. Но это еще не скоро. Со следующего сезона.

В этой жизни не было места для нее! Он больше не принадлежал сам себе.

— Что случилось? — встревожено спросил Сандро, заглядывая Нине в лицо. — Тебе не нравится Милан? Может, ты предпочитаешь Париж?

— Разве это я должна выбирать?

— Конечно! Мне больше подходит Милан, там новый театр, он очень хорош, но я готов уступить ради будущего семейного счастья.

— Семейного счастья? — будто глухое эхо под сводами часовни повторило его слова.

— Ты передумала? Или забыла?

Нина ничего не могла ответить. Ее сердце колотилось с невероятной силой, удары его колоколами отдавались в ушах, губы дрожали. Если бы Сандро не прижимал ее к себе так крепко, она, наверное, упала бы.

— Мы же собирались завести совместных детей! — напомнил он.

Нина смогла только молча кивнуть. Она всегда знала, что рано или поздно он вернется к этому разговору.

— Так вот, я знаю для этого только один способ. Ты должна стать моей женой. Решай. У тебя есть два месяца.

— Два месяца? — растерянно переспросила она. — Но я не успею…

Желание посетить родные места, пробужденное вчера Сергеем, не давало Нине покоя всю ночь. О, как ей хотелось увидеть дядю и тетю, поговорить с кузинами, посмотреть на племянников! Один-единственный раз, перед тем, как ответить Сандро согласием…

— Чего не успеешь, любовь моя? — нежно допрашивал он ее.