Шемяка

— Нешто мы еретики латинские? — огрызнулся игумен. — Зазря людишек не калечим. Токмо постом праведным пока вразумляли. Жив и здоров, а то что схуд слегка, так сие для чрева полезно. Жди...

Но в монастырские подвалы меня ожидаемо не допустили, велели ждать, пока пленного приведут.

Коего вскоре и привел пузатый и мордатый монась со здоровенной связкой ключей на поясе.

В нос шибануло затхлым смрадом: пленного в темнице явно банькой не баловали.

По виду узник смахивал на обычного славянина: простецкая морда, патлы соломенные, рослый и некогда крепкий.

Возрастом вряд ли больше тридцати лет, умирающим от истощения его нельзя было назвать, хотя в целом «еретик» выглядел жутковато: в колодках и истлевшем рубище, худющий, да еще заросший аки зверь лесной.

Но сломленным не выглядел, смотрел на меня прямо и смело, хотя явно понял, что перед ним не простолюдин.

В своих странствиях по Европам я слегка навострился болтать по-немецки, но являть свое знание опасался. Увы, сам Шемяка знанием иноземных языков не блистал.

Поинтересовался у пузана в рясе:

— Толмач у вас есть?

Ключник ответить не успел, латинянин вежливо поклонился мне на иноземный манер и слегка писклявым голосом заговорил на довольно приличном старорусском.

— Я Иоганн ван Вермеер, господин. Свободный человек, родом из Антверпена, что в Брабанте. Язык ваш выучил, ибо уже два года на Руси обретаюсь. Как мне обращаться к вам, чтобы не причинить урон вашей чести?

Я слегка озадачился, подбирая к титулу князя приличествующее западное обращение, но потом плюнул и не стал ломать голову.

— Добавляй титул: князь, этого хватит.

Иоганн поклонился, брякнув колодками, показывая, что все понял.

— Как здесь оказался? Кто ты такой? Какие ремесла знаешь? Где языку научился? Отвечай честно, от этого зависит твоя судьба.

— Как прикажешь, княже, — брабантец еще раз поклонился. — Сам я наемный копейщик. Увы, другим ремеслам не обучен. В Антверпене у меня вышла ссора с одним богатым ганзейским купцом из-за его жены, пришлось убежать в Ригу.

— Блудил с женой купца?

Наемник покаянно склонил голову.

— Было, княже. Но не могу сказать, что жалею об этом.

— Хорошо, что честно говоришь. Дальше.

Брабантец кивнул.

— Дальше в Риге я подрядился охранять купцов, но так случилось, что ганзеец достал меня и там. Пришлось уйти в Новгород. Но и в Новгороде... — он криво усмехнулся. — Но и там нашли. Местные выдали ганзейским, а они у себя в слободе посадили в темницу. Но мне удалось сбежать и уйти опять с купцами уже сюда. Но купчишки народ скверный и бесчестный, чьи бы они не были, когда захворал — бросили. К счастью выходила добрая женщина местная, но...

Наемник покосился на ключника.

— Говори, не бойся.

— Но и здесь случилось неладное, — наемник вздохнул, но раскрывать тему не стал. — Я не жалуюсь, княже, так везде происходит — видимо Господь оставил меня своими милостями.

— Что здесь случилось? Что от тебя хотят?

— Я не знаю! — фламандец пожал плечами. — Надо спросить у них.

— Знамо, что! — ключник вскинулся. — Покаяться в ереси латинянской! И принять веру истинную.

— Пасть закрой, — неожиданно зло гаркнул я на монаха.

Тот моментально исполнил приказ буквально, захлопнул рот, стукнув зубами и обиженно нахохлился.

Я ненадолго задумался. Ну что тут скажешь? Конечно, был бы он рудознатцем, пушкарем или оружейным мастером каким — даже бы не раздумывал, но копейщик тоже хорошо. Разбавить русскую воинскую тактику западными манерами будет не лишним. К примеру, фламандские пикинеры наряду со швейцарскими сейчас в Европе рулят. Без спитцеров не одна битва не обходится. На Руси копейщики тоже в ходу, но не в такой манере. Не знаю, будет такая тактика работать против татар, но других врагов тоже хватает: те же ливонцы или поляки. Может чего полезного выйдет.

Впрочем, я быстро себя осадил за самонадеянность. Ага, разбавлять он собрался, а сам на волоске висит. Великий прогрессор выискался. Здесь на Руси сейчас даже только наконечники для пик отковать целая проблема, не говоря уже о том, что людишек для обучения в копейщики хрен найдешь.

Но от намерения вызволить из поруба фламандца не отказался. Пусть будет рядом, а там посмотрим.

— У тебя два выхода. Либо я тебя выкупаю, и ты идешь служить ко мне, либо сгниешь в темнице. Выбирай. Будешь служить верно, милостями не обижу.

— Пойду служить! — торопливо ответил наемник. — Не пожалеешь княже!

— Но есть одно условие: примешь православие. Без этого не получится.

— Княже! — вскинулся фламандец. — Я приму, но...

— Что? — отыгрывая роль сурового князя, я нахмурился. — Не в твоём положении условия ставить.

— Пойду к тебе! — пикинер фанатично блеснул глазами. — И веру приму, но выкупи еще у монастыря женщину мою!

— Лушку, что ли? — я сильно удивился. Понимаю, что женщины имеют удивительную власть над мужчинами, но Лушка что-то не тянет на роковую красавицу, из-за которой человек готов веру сменить. Опять же, такие чувства у наемника, который убивает за деньги, по меньшей мере удивляют.