Шемяка

Игумен очень подробно расписывал состояние дел при дворе великого князя Василия, выражал уверенность в том, что он отхватит люлей и слезно молил оного князя не лишать живота, а если получится, отпустить на все четыре стороны. Аргументируя заветом еще Калиты, потомкам княжеского роду, боронить другу друга пред внешней и внутренней опасностью. Писал, что если отпущу князя, то пойдет на пользу Руси, мол, есть предпосылки, а он всячески подмогнет.

Сему желанию монаха я не удивился: церковь всегда выступала на Руси миротворцем. Но вот свои личные интересы пока не увидел. Ну отпущу, а дальше? Снова окрепнет, опять война. Гарантий на полное замирение никаких. Может лучше наглухо извести?

Но решения так и не принял, решив доверится интуиции. Монаху велел устно передать Зиновию, что приложу все усилия.

А еще, я серьезно принял во внимание предупреждение игумена о неком боярине Всеволже, перебежчике из московского стана к отцу. Мол зело вредный и пакостный человек, продаст при случае за полушку.

Я его уже видел и уже успел по внешним признакам определить, как льстивую и корыстную тварь. Полненький, морда угодливая и пронырливая, в глазенках великая алчность. Сразу видно: нашим и вашим, а больше всего себе; никогда не любил таких. Но батя к нему прислушивался. При отце обретался еще один такой, но уже свой, а не перебежчик. Боярин Морозов, тоже крайне хитрая скотина. Отчего они с Всеволжем люто ненавидели друг друга.

Кубло змеиное, мать его.

В общем, отпустил гонца с устным ответом и вернулся к себе. Но тут примчался отрок от Юрия Дмитриевича, то бишь, моего родителя и по совместительству верховного главнокомандующего.

— Князь совет собирает! — проорал он с преисполненной важностью мордой и рванул дальше.

— Бля… — с чувством ругнулся я и отправился в импровизированную ставку на холм.

— Храни тебя святой Георгий! — перекрестила меня в спину аманатка.

Отчего мне стало еще страшней, ведь словно на убой проводила.

Твою же мать!

— Немедля выступаем, — сухо заявил Юрий Дмитриевич. — Смотрите… — он ткнул рукой в московскую рать.

Я присмотрелся и понял, что он показывает на участок обороны занятый московскими посадскими, которых великий князь неосмотрительно выставил в первую линию обороны.

— Туда наперво ударим! — твердо продолжил князь. — А головной полк поведет… — он провел взглядом по сыновьям.

И задержал взгляд на мне.

Я взмолился, чтобы выбрал не меня. Чуть на колени не упал, стыдоба, да и только.

И господь услышал, вести головной полк отец назначит моего старшего брата Ваську.

Впрочем, и я без дела не остался, возглавив усиленный полк правой стороны. Левый отдали нашему меньшему брату Дмитрию, прозванному Красным, за пригожее личико. Левому и правому полку назначалось контролировать и обхватывать фланги московских.

После совета собрался к своим, но отец Шемяки меня остановил:

— Погодь пока, Димитрий.

Я молча подошел к нему. Но приметил, что остальные ушли, а Всеволж зачем-то остался.

И рыкнул:

— Чего окаменел? Не твоего ума дело. Пшел…

В глазенках боярина мелькнула злость, но он только поклонился и убрался.

— Зачем ты так с ним? — недовольно заметил отец. — Полезный человечек. Мой, не твой. Чуешь?

— Каин… — сухо ответил я. — Предаст за полушку. За версту чую таких. — И чтобы пресечь развитие темы, с сыновьей покорностью поинтересовался: — Зачем звал, батя?

— Экий ты стал! — с отцовской любовью заметил князь. — В силу вошел! Богатырь, да и только.

Я пожал плечами: мол, что есть, то есть.

— И умом изряден, — улыбнулся Юрий Дмитриевич. — Есть в тебе разумение нужное. Тут такое дело…

Я насторожился. Как оказалось, правильно.

— Женить тебя пора! — с доброй и язвительной ухмылкой выдал князь. — Не кривись. Когда твоя змея при тебе, я за тебя спокоен. А когда при тебе будет два бабы — вдвойне буду спокоен. Опять же, до внуков хочу дожить.

Извести шибануло мне по башке не хуже дубины. Правда я быстро отошел: плавали, знаем. Почему нет? Женитьба дело страшноватое только на первый взгляд. Опять же, пятнадцатый век на дворе, никакого сраного феминизьма и в помине нет. И жаловаться некуда. Муж — хозяин, прочее неважно. Опять же, монастыри еще никто не отменял.

— Хорошую девку подобрали, Софья Дмитриевна, дочь Дмитрия Васильевича, князя Заозерского. Пригожая девка, доволен останешься. Все при ней. Токмо худоватая на мой скус, но то такое, откормим.

— Лишь бы с головой была, — машинально буркнул я.

— С головой, с головой, — довольно закивал князь, видимо моя реплика ему понравилась. — С разумением. В общем, решим дело с великим княжением и будем сватов засылать. А сейчас… — он понизил голос. — Посматривай, забегать вперед не буду, но посматривай, может получится Ваську Московского перенять. Токмо живота не лишай ни в коем разе, да старшего придержи, у него в башке разумения ни на копейку. Одни пакостные страсти. Понял?

Предстоящая женитьбы, как бы это странно не звучало, подняла настроение, опасения, связанные с предстоящей битвой, ушли на второй план. Делиться новостью с аланкой пока не планировал. Будет еще время.

А в расположении застал довольно интересную картинку.