Шепчущий череп

Когда я обучалась своему ремеслу у агента Якобса на севере Англии, мне вбили в голову, что старьевщик во всем является полной противоположностью агента-парапсихолога. Оба они охотятся за Источниками, но безнравственный старьевщик думает при этом только о личной выгоде, агент же действует исключительно ради общего блага. Оба они – и старьевщик, и агент – обладают Даром, но агент использует свои особенные способности для борьбы с Гостями, а старьевщик о подобных вещах вообще не задумывается. Агент осторожно и умело избавляется от опасных предметов – вначале блокирует их с помощью серебряных или железных печатей, а затем отправляет артефакты в Клеркенвелл, где их сжигают в особых печах агентства «Фиттис». Старьевщик поступает совершенно иначе – он продает свой опасный артефакт любому, кто предложит за него больше денег, чем другие. По стране поползли слухи о загадочных коллекционерах потусторонних предметов, об экзотических сектах, поклоняющихся потусторонним силам, и даже о таинственных злодеях, приобретавших опасные Источники для своих страшных, совершенно непонятных рядовому обывателю целей. Старьевщики, по сути, были разновидностью обычных воров, иными словами – подонками общества, только они не шарили по карманам, а рыскали в поисках наживы по кладбищам и свалкам. Неудивительно, что старьевщики зачастую плохо кончали.

Но даже старьевщики редко умирали такой страшной смертью, какая выпала на долю несчастного Дуэйна Ниддлза, поэтому наша находка вызвала на Кенсал Грин немалый переполох. Не прошло и получаса, как на кладбище примчался инспектор Барнс, а следом за ним привалила и целая толпа судмедэкспертов из ДЕПИК. Разумеется, нарисовался рядом с трупом Ниддлза и Киппс со своей командой. Киппс старался не упустить ни одной детали, он повсюду совал свой нос, путался у всех под ногами, и кончилось все это тем, что инспектор Барнс прикрикнул на него и приказал проваливать. Но, по правде сказать, тут и узнавать было особо нечего. Поиски на берегу канала не увенчались успехом – не обнаружилось никаких следов ни напарника Ниддлза, ни пропавшего зеркала. Оставалась загадкой и истинная причина смерти старьевщика.

За всей этой суетой мы и не заметили, как пролетело время, и разделиться на две группы смогли только ближе к вечеру. Первая группа – Локвуд и я – села в такси и покатила куда-то в южную часть Лондона. Вторая группа – Джордж в единственном числе – отправилась на поиски в свой любимый пропахший пылью архив. Парнишку из ночной стражи, который начал было изображать из себя прославленного агента и очень важную персону, мы бесцеремонно отправили нести его обычную службу. Он заломил набок свою клетчатую кепку и с независимым видом удалился. Прежде чем расстаться, мы договорились, что, если наш ночной страж увидит или услышит что-то интересное, он немедленно позвонит нам на Портленд-Роу. Парнишка с радостью согласился – может быть, ему понравилось участвовать вместе с нами в увлекательных приключениях, может быть, его очаровал умеющий это делать Локвуд, хотя скорее всего решающую роль сыграли полученные им деньги. Кстати, мы до сих пор так и не удосужились узнать, как его зовут.

– Ну, – сказала я Локвуду минут пять спустя, когда наше такси повернуло на Эдгвар Роуд. – Ты не собираешься сказать наконец, куда мы едем?

На улице лежали тени – еще очень тонкие, легкие, золотистые от предзакатного солнца. В магазинах начинался последний за сегодняшний день наплыв покупателей. Мы, агенты, называем эти несколько дополнительных часов, которые дарит нам июльское солнце, «взятыми взаймы». «Взятое взаймы» время оказывает на людей странное воздействие – большинство из них чувствуют прилив какой-то странной энергии, заставляющей их перед наступлением сумерек лихорадочно суетиться. Они начинают много есть, много пить, много болтать. В магазинах и на тротуарах в эти часы не протолкнуться – все спешат, торопятся, толкают друг друга. Призрак-лампы еще не горят, но уже начинают разогреваться.

Лицо Локвуда было освещено заходящим, умирающим солнцем. Он долго сидел молча, погруженный в свои мысли, но затем неожиданно повернулся ко мне, и в его глазах я увидела азартный огонек – он появлялся у Локвуда всякий раз, когда он выходил на охоту, и всякий раз разжигал такой же охотничий азарт и в моем сердце.

– Мы едем повидаться с одним моим информатором, – сказал он. – С человеком, который может помочь найти нашего пропавшего Карвера.

– Кто он? Полицейский? Агент, как и ты?

– Нет. Старьевщик. Точнее, старьевщица. Ее зовут Фло Боунс.

Я уставилась на Локвуда. Мой охотничий азарт как-то сразу поубавился.

– Старьевщица?

– Да. Просто моя знакомая. После заката мы найдем ее где-нибудь у реки.