Шепот

Скоро осень. Пока ты учишься в школе, дни так медленно тянутся, буквально тянутся, а теперь уже счет годам начинаю терять. Вот было лето, зима пролетела, вот опять лето. И все ради чего? Зачем и куда я бегу, и куда все бегут, ради чего? Я стояла на остановке и смотрела, как быстро шли люди. Только единицы просто гуляли и смотрели себе не под ноги, а по сторонам, и еще реже на небо. Совсем мало людей, которые улыбаются. Ах, опять вздохнула и подумала, неужели и я стала такой? Зачем деньги? Они в наше время стали религией, им преклоняются, приносят жертву. А сколько гонора, оправданий, почему так поступают. Мерзко и отвратительно, и я одна из них.

Очередная командировка не заставила себя ждать. В Барнауле лопнул офис, не мой, а Марины. Я ее несколько раз видела на конференциях, пухленькая и злобная дама, все время улыбается, но глаза не обманешь. Три дня потратила на то, чтобы собрать новую команду, Веру с Екатеринбурга, Олю с Тобольска, Марину и Катю пригласила из Тюмени, для начала четверых достаточно. И опять время завертелось и буквально заскользило в никуда. Был сентябрь, и вот уже начало октября, я опять вздохнула и посмотрела на то, как опадают последние листья. Уже скоро Новый год. Да, наверное, так оно и будет.

Сидела на скамейке и просто смотрела на прохожих. Куда мне спешить, дела сделала, наладила работу филиала, получили товар, сняли и оформили офис в центре города. Уже пошли первые клиенты и хорошие сделки, есть наработки по новым сотрудникам. Думаю, все будет прекрасно. Но от этого на душе не было так радостно как раньше, все приелось, стало обыденным, как всегда. Скоро закат, завтра уезжаю и надо собраться.

Пока я ехала в поезде, прислушивалась к такому приятному с детства, монотонному стуку колес. Опять ощутила то состояние в паху… Ну почему не в груди, а именно там, в паху? Где-то очень глубоко, там, где от проникновения я млела от наслаждения, как млеет кошка, растянувшись на солнышке. Невольно я вспомнила все, перебрала в голове воспоминания, они были приятными. Стоило о них подумать, как состояние в паху просто разгоралось, сильней и сильней. Что за напасть. Неужели все с начала?

Если у человека что-то болит, он обычно пьет таблетку. Боль проходит и уже кажется, что ничего тебя не беспокоило, быстро забывается, и ты надеешься на простое авось. Но боль возвращается, и первая мысль — проглотить ту самую спасительную таблетку, чтобы отсрочить момент неизбежного.

Я ехала двое суток и к концу последнего дня уже не могла терпеть. Хотелось просто секса, чтобы опять раскинув руки, отдаться первому встречному. Похоже, для меня это та самая спасительная таблетка, простой, ничем не сдерживаемый, без комплексов, секс. С трудом думала об этом. Не хотела, просто не хотела быть такой падшей, такой распутной, такой доступной и зависимой. Я не хотела, но… Похоже, выбора не было, я должна была найти себе самца, просто мужчину. Не задумывалась над тем, как он будет выглядеть, я только видела его тело и руки, вот и все. Но почему нет лица, почему нет взгляда? Наверное, просто для меня это уже не важно. Я стала медленно сходить с ума.

Переночевав две ночи дома (они дались мне с трудом), купила билеты в Томск и вечером улетела, и лишь только в самолете испытала облегчение. Почему этот город? Я в нем не была, он небольшой и молодой. На улице было тепло, как будто и не осень, даже жарко. Зачем-то прихватила с собой теплую куртку, да еще и зимний пиджак. Бросила все и пошла в первый же гипермаркет, чтобы облегчить свою одежду.

Черные гольфы. Они мне показались симпатичными, да и прикольно, давно не носила их. Юбка чуть выше колен, странно, что вообще ее купила, расцветка была похожа на леопардовые пятнышки. Сверху легкую, черную под гольфы кофточку с открытой спиной. Вот так можно было и погулять, не жарко и пикантно. Лифчик, впрочем, как и трусики, оставила в номере. Для чего я прилетела? Сказать честно, искала приключения на свою жо… И они мне были нужны. Иначе я действительно к утру сойду с ума, мне нужна была моя спасительная таблетка.

Я не окончательно испортилась, еще не опустилась до такой степени, чтобы самой приставать. Знала, что мужчина найдется, я в этом была уверена, но все же боялась этого. В голове продолжали крутиться мысли о том, что надо остановиться, одуматься, взять себя в руки. Но я не могла этого сделать, мои глаза так и рыскали в поиске, где бы присесть. Наверное, такая же ломка у наркомана. Он знает, что надо бросить дурь, даже хочет, понимает, что опасно, смертельно ее принимать дольше. Но вот мгновение, и он не осознает, как игла уже проткнула его вену, и та самая дурь смешивается с его кровью, и последняя мысль, которую он успевает осознать, шепчет: это последний раз, все…