Шепот демона

Габор не стал слушать дальше. Он больше не собирался ждать. Демонская тварь прекрасно знала, что говорить. Габора скручивало узлом от мысли, что Олеся может оказаться рядом с этими уродами и что ей может понравиться. Всем, кто был до нее, нравилось.

Но ее он не отдаст. А этого выродка прикончит первым.

Габор выбросил вперед руку с цепью. Крюк на конце засвистел и потянулся к демону. Длинные острые шипы выскользнули наружу по всей длине цепи. Демон успел отскочить, отпрыгнул, выманивая Габора в центр поляны.

Но Габор остался стоять у двери. Демоны скалились и рычали, наблюдая за схваткой. Некоторые начали завывать.

Рыжий демон снова расхохотался:

– Мы можем так игра-а-ать много дней и ноче-е-ей… А можем закончить через мину-у-у-уту… Хочешь узнать, что ощу-щ-щ-щала эта предательница, когда я отгрызал ей руки и но-о-оги? – Он облизнулся, клацая длинными зубами.

Предательница?.. Сам не зная того, демон выдавал ему причины убийства Бражены. Значит, дело не только в том, что Габор собирался приехать.

Понимая, что на прямой вопрос демон вряд ли ответит, Габор усмехнулся:

– Какой ты, оказывается, ранимый.

Демон зарычал:

– Не думай, что старух-х-ха была на твоей с-с-стороне… Она уже начала варить любовный напиток… Прос-с-сто хотела ис-с-спользовать тебя…

Краем глаза он заметил, как один из примитивных демонов карабкается с дерева на дерево, пытаясь ближе подобраться к дому. Габор заставил себя изогнуть губы в улыбке, ничем не показывая, что увидел маневр.

– Значит, ты заботился о моей чести и разбитом сердце? Я тронут.

Морда демона пошла жуткими морщинами. Одеревеневшая часть оставалась неподвижной, натягивая все, что еще могло двигаться.

– Зря ты вздумал ш-ш-шутить с-с-со мной, гос-с-сподарь… Я ведь могу на много дней рас-с-стянуть трапезу твоим телом, а ты будешь в ж-жив… На глазах наш-ш-шей гос-с-спожи… А она будет с-с-с-мотреть и с-с-с-смеяться, а потом ублажать Крампус-с-са… Зелье-то уже почти готово…

Демон засмеялся, задрав мохнатую башку к небу. Его хохот подхватили остальные. Тот, который пытался подобраться к дому, полез на вершину сосны. Хочет спрыгнуть на крышу, тварь.

Габор взглянул на черное пятно – валяющегося на снегу демона с ножом в глазу. Кажется, этот был примитивным. А их всегда отличала дикая ярость и сила. Контролировать эту силу было сложно, она подчинялись только инстинктам. Но Габор не сомневался: его воли достаточно, чтобы справиться с отравленной кровью.

Он взмахнул цепью. Рыжий демон отскочил в сторону, думая, что Габор снова пытается напасть. Но целью на этот раз был не он.

Острый крюк, а затем и шипы впились в шкуру черного мертвого демона, лишенного лапы.

Изо всех сил Габор дернул цепь на себя, рывком притягивая тяжелое тело. Пронзенный шипами демон плюхнулся безжизненной тушей у ног.

Рыжая тварь заржала:

– Это и ес-с-сть великий гос-с-сподарь? Ты не того демона сграбас-с-стал… Вот он я… здес-с-с-сь… – Он продолжал глумиться, перепрыгивая с ноги на ногу.

Габор бросил взгляд на окно. Внутри мелькнул силуэт Олеси. Он так старался скрыть от нее постыдную сторону своей жизни, и вот теперь собирался сделать это прямо у нее на глазах. Но уж лучше он вечно будет видеть отвращение на ее лице, чем позволит демонам добраться до нее. Ему не привыкать к такой жизни.

Но Олесю он не отдаст.

Пока демон смеялся и издевался, не догадываясь о замысле Габора, он схватил демона за длинную шерсть на спине и полосонул лезвием по шее.

Голова примитивного демона начала отделяться от тела, а из раны брызнула темная густая кровь. Ее капли упали на лицо. Габор быстро слизнул с губ соленую влагу с металлическим привкусом.

Глубоко вдохнув холодный воздух, он заставил себя прижать рот к ране. Поток крови хлынул в горло, обжигая кислотой.

Рыжий демон заголосил и бросился к Габору, но он успел сделать несколько жадных глотков вязкой отравы. Нутро тут же опалило огнем, органы сжались, а потом словно начали увеличиваться в размере, мешая дышать.

Перед глазами на секунду потемнело. Желудок свело. Габор был уверен, что ощущает, как демонская кровь впрыскивается в вены, смешиваясь с его собственной, как торопится к сердцу, омывая его черной волной. И как, уже соединившаяся с его кровью, спешит обратно, разнося губительную силу по мышцам.

Зрение обострилось, а слух различал каждый лесной шорох. Но прислушивался Габор вовсе не к лесу. Он пытался уловить крик Олеси. Крик ужаса. Она ведь наверняка видела… Не могла не видеть.

Но слух уловил только учащенное дыхание. Шумное, чуть с хрипотцой. Почему она не кричит? Почему не бросается обидными словами, как мать?

Время словно замедлилось. Габор знал: так всегда происходит, когда выпьешь слишком много крови. А он хлебнул несколько глотков. Да еще не разбавленной. Концентрированная отрава могла убить. Но не того, кто с детства пил ее каждый день, даже не подозревая об этом.