Шепот души

Я покачала головой и сказала, что доработаю до конца месяца, а там посмотрю. Вечером он хотел со мной лечь спать, но я сказала, что тогда я уйду в зал на диван, он ушел. Я ходила печальная по киностудии, встретила Анну, мы зашли в кафе выпить кофе, и я снова их увидела вместе. Она смеялась, размахивала руками, он сидел весь жеманный, но, увидев меня, осёкся, стал говорить тише, и вскоре они покинули кафе. Никто ничего не заметил, но мне было плохо. Я еле допила кофе и ушла в свой кабинет.

Вечером пришла домой и стала собирать свои вещи, вдруг прозвенел звонок в дверь, я пошла открывать дверь и увидела Верочку с большой сумкой. Я обняла её и повела на кухню. Стала кормить, настроение мое улучшилось, и я стала спрашивать, что у нее в сумке. Она сказала: «Вещи. В общежитии травят тараканов, попросили тех, кто может пожить у родственников, освободить койки-места. Вот я и освободила. Недели две-три поживу у вас, если вы, конечно, не против. Я сказала, что буду рада, но как отреагирует Вячеслав Викторович? Вера ответила, что она его видела и спросила разрешения, он обрадовался и сказал, что давно надо было приехать.

Я ничего не стала рассказывать Вере, мы просто начали жить семьей, и, надо сказать, что с приходом Веры стало веселее и приятнее проживание в доме Вячеслава.

До мая она прожила с нами, а в июне уехала на практику со съемочной группой, куда были приглашены студенты, которых отобрали для съемок в эпизодах и в помощи на площадках.

В летний период я стала ездить на выходные к себе в деревню, ухаживать за садом и огородом, чтобы не зарос окончательно, но мои добросовестные соседи мне в этом помогали. Они на всей моей полосе посадили картофель и где-то зелени. За цветами я успевала ухаживать сама. Иногда ко мне присоединялся Вячеслав, ему нравилось в деревне, и мы порой захватывали еще пару дней, чтобы что-то сделать полезное на земле.

Однажды в сентябре я пришла на работу в новом платье, с прической, вечером шла с Анной в театр и случайно заглянула в павильон, где происходили съемки у наших режиссеров. У них стоял такой шум и паника, что я развернулась и стала медленно уходить из павильона, когда кто-то закричал: «Да вот же она!» И я вздрогнула, когда меня кто-то схватил за руку. Я остановилась, повернулась с ведомостью в руках, и все замолчали, а второй режиссер сказал, что будут снимать меня, что я подхожу и по фактуре, и по характеру. Я стала отнекиваться, но подошел Вячеслав и попросил меня помочь. Я увидела его уставший взгляд, понурые плечи, печальные глаза и согласилась пойти гримироваться и одеваться. В это время я читала слова, которые надо произнести в кадре. Меня сначала знобило, но потом я себя настроила, что все равно ничего не получится, и я успокоилась и вышла на площадку. Я чувствовала легкость, как будто кто-то делает пробы сотый раз, и мне это все надоело. Подошла главная героиня, произнесла свои слова, я ей ответила, завязался монолог, мы лепили отсебятину, но всё отсняли и переснимать ничего не стали, пленки и желания больше ни у кого не было. Все устали и хотели пойти по домам отдыхать. Режиссеры решили, что посмотрят материал завтра, и если надо будет, вызовут главную героиню, если она будет не занята. Мы приехали домой и легли спать, утром я проснулась поздно, но Вячеслава уже не было. Я поняла, какая эта сложная работа. И хорошо, что это я испытала на себе. Я встала, спокойно собралась на работу и приехала почти к одиннадцати часам.

Никто ко мне не приходил, на съемки не звал, и я успокоилась. Только вечером спросила у режиссера, прошел ли материал, он сказал, что актриса у них больше работать не может, и, поэтому, пойдет так, как получилось. Я только пожала плечами и забыла про это, но через полгода узнала, что фильм получил премию, и даже была отмечена моя работа.

Мы жили спокойно. Дочь Вера училась на четвертом курсе и жила в общежитии, так как у них занятия шли в театрах, и ей далеко было от нас ездить. Я дописывала последнюю часть своего сценария-рассказа, и три части были уже переданы Вячеславу, и он просил, чтобы я закончила последнюю, чтобы представлять полную картину и выходить с ним на руководство. Я торопилась, меня это увлекло, и я хотела дописать. Три части, как оказалось, уже читали корректоры и правили.

Я еще преобразила квартиру, был сделан дополнительный ремонт в ванне и туалете, куплена новая мебель и новые гардины, и шторы в кухню. Вячеслав всё больше времени старался проводить в доме. Позже уходил, раньше приходил, посторонних людей в квартире не было. Всё решалось на работе, в кабинетах, которые я разобрала, и куда купили новые столы и стулья, где люди могли собираться и решать коллективно вопросы.