Шепот горьких трав

Они обогнули северное крыло замка, то, в котором располагался бассейн с сауной, и оказались на заднем дворе. Тут были хозяйственные постройки, а также будка. Если так можно было назвать дом для пса, в котором запросто могла разместиться семья из трех человек. По площади он ничем не уступал той комнате в коммуналке, которую Лера делила с мужем и Димоном. Вокруг – забор из сетки. И Лютика обычно не пристегивали, позволяя бегать по загону. Но если приезжали гости, то пса сажали на цепь. Для всеобщего спокойствия.

– А что, были случаи, когда Лютик сносил ограждение? – спросила Лера. Пес оказался огромным. За счет густой и пушистой шерсти в том числе.

– Да, один раз, – ответил Павел, открыв калитку. – К хозяйке подруга приехала с карманной собачкой. А у нее течка. Лютик почувствовал и ринулся. Псинку еле спасли.

Охранник зашел в вольер, присел перед Лютиком, потрепал его по лобастой башке. Хотел успокоить, понятно. Но где там! Кавказец сменил вой на лай. Он гавкал, брызжа слюной. И смотреть на это было страшно.

– Он не укусит? – с опаской проговорила Лера.

– Нет. Лютик добрый. Просто он страдает. – И поставил под морду пса миску с водой. Тот принялся лакать ее. – Переживаю я за него. Мы все последний день дорабатываем. Когда уйдем, кто будет заботиться о Лютике? Екатерина к нему не подходила ни разу. Она даже накормить его не сможет. А Арарат Арташесович постоянно ему косточки давал. И бычьими яйцами баловал. Специально на рынок заезжал, чтобы прикупить их.

– Вы долго на него работали?

– Да. Около десяти лет. Сначала водителем. Но меня прав лишили за пьянку, и Аникян не бросил, пристроил в охрану.

– Почему он так баррикадировался? Два КПП – это много для дома, пусть и богатого.

– Это же замок. То есть крепость. Ее нужно охранять.

– От кого? Крестьян с вилами?

– От них тоже. Знаете, сколько они набегов на сады совершали? Без вил, но с лопатками.

– Но зачем простому бизнесмену отгораживаться ото всех крепостной стеной? Он не политик, не суперзвезда, не бандит… Или я чего-то не знаю?

– С криминалом Аникян не связывался, это точно. Он был большим ребенком. И ему нравилось думать, что его замок прекрасно охраняется. В московской квартире все не так. Там видеонаблюдение в подъезде и консьерж. Все! А внутри всех домов нет камер. Ни там, ни тут, ни на вилле у моря.

Как в Москве и на Средиземке – плевать. А вот если бы в замке было видеонаблюдение, это здорово бы помогло.

– Как вы считаете, кто мог убить Аникяна?

– Арарат Арташесович был страшным бабником. Кавказец с горячей кровью и комплексом Наполеона не мог не стать им. И всегда говорил, что бабы его погубят. Думаю, так и случилось. Одна из его женщин – убийца.

– Екатерина или Роза?

– Или еще кто-то.

– Барбара Леопольдовна?

– Уже кто-то доложил о том, что у нее с хозяином был роман? Надо же…

– То есть это не было секретом для персонала?

– Я застукал их как-то. Но другие тоже могли. Тот же Фердинанд, дворецкий. – Павел вышел из загона, достал из нагрудного кармана солнцезащитные очки и нацепил их, хотя солнце и не шпарило. Для имиджа, наверное. – Екатерина много путешествовала, но Арарат Арташесович и в ее отсутствие наведывался в свой замок. Он любил сидеть у камина с коньяком, потом с Боливаром беседовать. Но живая женщина лучше чучела буйвола.

– Екатерина не догадывалась об их романе?

– Не могу знать.

– А вы предположите.

– Скорее нет, чем да. Красотки не видят конкуренток среди невзрачных женщин. А Барбара выглядит очень посредственно…

– Вы так рассуждаете хорошо, – подметила Лера. – И говорите грамотно.

– Не как тупой охранник? – хмыкнул Павел. – Учитель русского языка и литературы по образованию. Но после педа пошел в армию, там меня немного поломало.

– Воевали?

– Вторая чеченская. Отсюда запои.

Лютик, попив, убрался в будку. И наступила долгожданная тишина.

– У Аникяна еще с кем-то из гостей были шуры-муры, – заявил Павел.

– То есть мы имеем бывшую жену, любовницу, еще одну из персонала и…

– Кого-то четвертого.

– Это женщина? – Она вспомнила мужа писательницы, который походил на представителя нетрадиционной ориентации.

– Безусловно. А Жоржик не гей. – Павел понял, о ком подумала Лера. – Он просто мужчина с чудинкой.

– Вы так уверены в этом?

– У нас садовник был нетрадиционной ориентации. И он подкатывал к Жоржику. Но тот его отверг.

– Может, тот был просто не в его вкусе? – Павел пожал мощными плечами. – Но почему вы решили, что у Аникяна были еще с кем-то шуры-муры?

– Я слышал его разговор с Боливаром. Минут за двадцать до того, как официантка Наташа обнаружила труп, Фердинанд позвонил мне и попросил явиться в замок. Я так и сделал. Дворецкий встретил меня в холле, сказал, что у Арарата Арташесовича возник конфликт с женихом Екатерины. Они ругались, и Фердинанд забеспокоился. В Игоре два метра росту, а в Аникяне нет и ста семидесяти сантиметров. И он не спортивный, а Панович бугай, привыкший к физическому труду. Сцепись они, у Арарата Арташесовича не было бы ни единого шанса.

– Но они не сцепились?