Шепот горьких трав

Не прокатило. Звонили какие-то люди, некоторых пускали посмотреть жилье, но это были реальные покупатели и потенциальные квартиросъемщики. Без подвоха. Хотели уже отказаться от этой версии, когда в отдел пришла бабка. На вид ей было лет семьдесят пять – восемьдесят, оказалось, девяносто два. Звали ее Антониной Никитичной. Ходила старушка с палкой, ею же и открыла дверь в кабинет Рахметова. Ее пытались выдворить, но бабуля была боевой. На передовой не воевала, но в Москве из зениток по самолетам фрицев с крыш стреляла. Медали имела. Такая взглядом могла на землю уложить, а у нее еще и клюшка была. Наваляла ею дежурному. А мудрый Рахметов с боевой бабкой не стал связываться. Усадил, предложил чаю с конфетками.

Антонина Никитична не отказалась. Пока майор готовил напиток, бубнила что-то себе под нос. Но стоило ему вернуться за свой стол, спросила:

– Ты маньяка ловишь?

– И его тоже.

– Мясника?

– По телику видели?

– Да, в криминальных новостях о нем рассказывали. Давно, правда. Месяц назад или чуть больше. Кошатницу он замочил. Я еще подумала, надо же, мы, старухи, кого-то привлекаем. Пусть и в качестве жертв.

– Пожилых очень часто убивают.

– Это ради денег. У всех есть сбережения. Но Мясник ни копейки не брал из домов, так?

– Так, – не стал возражать Рахметов. – А вы просто из любопытства пришли или как?

– Я старая, но из ума не выжившая, – проворчала она и засунула в рот конфетку. Рассосав ее, продолжила: – У нас в подъезде появился подозрительный тип. Весь такой из себя вежливый, опрятный. Внешность никакая.

– Это как?

– Ну вот ты мужик не очень красивый, но интересный. Глаза у тебя черные, глубокие, лысина. И ямочка на правой щеке. Была б я моложе лет на сорок, влюбилась бы в тебя без памяти. Мне всегда нравились такие, как ты. Профессора Ксавье знаешь?

– Из «Людей Х»?

– Ну. Ты что думаешь, мы, бабки, такое не смотрим? Еще как. Вот он мне нравится. Хорош. И ты на него похож.

– Спасибо, конечно, но вернемся к подозрительному типу.

– Да, – опомнилась бабка и, сделав глоток чая, отправила в рот еще одну конфету. – Так вот он мне не нравится. Ходит в соседнюю квартиру со своими ключами. Там раньше жила Марьяна, вреднющая баба. Но я с ней ладила. А когда померла она, квартиру унаследовал кто-то из ее родственников. То ли сестра двоюродная, то ли племянница, то ли дядька. Марьяна завещания не оставляла. Не думала, что скоропостижно скончается. Здоровая была как конь.

– Антонина Никитична, давайте к сути, – взмолился Рахметов.

– Короче, этот парень, подозрительно не подозрительный, шастает в квартиру. Но в ней не живет. Мне делать особо нечего, вот и слежу. Как-то вышла, спросила, кем он Марьяне приходится. Сказал, никем. Но близко знаком с наследником и, пока тот не вступил в права, снимает у него квартиру по часам. Не официально, естественно. Без договора. Но я-то не глухая и не тупая. Понимаю, что если хату берут в аренду на пару часов, то для того, чтобы заняться в ней сексом. Права я?

– Обычно так, да.

– Но никаких звуков. Там тишина, понимаешь?

– И что из этого следует?

– Может, и ничего. Но если бы я была маньяком и желала кромсать жертв в их домах, то имела бы доступ в подъезд, это раз, в одну из квартир в нем, это два. Присматривалась бы к намеченным жертвам. Изучала распорядок. На глаза бы показывалась, чтобы они меня запомнили и воспринимали как добродушного соседа.

– Антонина Никитична, вы в органах не работали?

– Нет. Я на заводе автомобильном, потом там же сторожем. А вот муж мой ментом был. Царство ему небесное. И советовался со мной часто. Говорил, у меня чуйка. Она меня к тебе, сынок, и привела. Проверь этого мужичка. Вдруг он Мясник?

– Хорошо, проверю, – бросил он, лишь бы отвязаться.

Бабка для своего возраста очень хорошо соображала. Лучше многих, годящихся ей во внуки. И все же она явно не тот человек, по сигналу которого нужно действовать. Так думал Рахметов, пока Антонина Никитична не сказала:

– Ко мне позавчера явился. Попросил чемодан у себя подержать. Якобы собирается в отпуск, а в соседней квартире оставить опасается. Мало ли что за люди туда будут захаживать. А мне он доверяет. Я разрешила.

– Кстати, каким именем сосед представился?

– Обычным. Назвался Алексеем. – Бабка шумно втянула чай. Причмокнула. – Вкатил чемодан. Ушел. Я на руке его взвесила – тяжелый, зараза. Не скажешь, что в нем вещи.

– А что?

– Мясник как расчленяет? Бензопилой?

– Это не выяснено.

– Я бы на его месте ею и пользовалась. Ножом пока разрежешь…

– Это крупный инструмент, раз.

– Они и маленькие есть. Как раз для чемодана. Опять же разобрать можно. А два?

– Шумный.

– По звуку как дрель. Может, кто ремонт делает?

– Вы бы сначала чемодан проверили, что там, а потом приходили.

– Он на замке. Код подобрать не смогла, а ломать не стала. Поэтому пришла к тебе, красавчик. По телику, когда видела репортаж, фамилию запомнила. У моего начальника на заводе такая же была. Может, вы родственники?