Шепот горьких трав

– Спроси у него. А лучше сведи меня с ним. И я задам ему вопросы. Коль формат реалити не получается, я начну брать интервью. Но не у этих всех примелькавшихся… Артисты, комики, блогеры, даже политики – все они уже где-то засветились. Но Марк Баровский темная лошадка. О нем обыватель не знает. Но в узких кругах он считается, как я уже сказал, легендой. Если я раскрою его для широких масс, то заявлю о себе. Ты, естественно, внакладе не останешься.

– Что ж тебя друг-директор с ним не свел?

– Марк держит огромную дистанцию со всеми. Но ты смогла с ним сблизиться, и это дорогого стоит. Я обалдел, когда узнал, что ты и Марк приятели. Вы такие разные…

– Он умный и богатый, а я тупая и нищая?

– Я такого не говорил.

– Тебе вообще лучше помалкивать, Влад. Ты бездарный кривляка. Но красивый, тут ничего не попишешь. Не звони мне больше!

И отсоединилась.

Сунув телефон в карман, прошагала к Марку, встала напротив него, задрав голову, заглянула в глаза и спросила:

– Зачем же ты из Кремниевой долины сбежал?

– Откуда? – нервно хохотнул он.

– Хватит уже врать! Почему все мне вешают на уши лапшу? Ты – миллионер Марк Баровский. А никакой не студент-историк и официант…

– Нет, я студент-историк и официант!

Туся хотела его ткнуть кулаком в грудь, чтобы сделать больно, влепить пощечину, а лучше пнуть. Но просто отмахнулась. И зашагала к дому.

– Правду говорю, – крикнул Марк. – Но миллионер тоже.

– Такого не бывает.

– Постой, пожалуйста. Дай объяснить.

– Иди ты… В Кремниевую долину!

Марк нагнал ее, обхватил сзади, прижал к себе.

– Я тебе сейчас всандалю по яйцам, – предупредила Туся.

– Попой? Бей. Но лучше успокойся. Я все объясню.

– Зачем было городить столько лжи?

– Я врал в мелочах. Сказал, что снимаю квартиру с другом, хотя она моя, и что машину взял у него. Про мопед еще. Все! Остальное – не выдумка. Я просто недоговаривал. О своем первом образовании сообщил, что получаю второе – тоже. И я работаю официантом.

Она обмякла в его руках. Но не стала оборачиваться. Задала вопрос «Зачем?», глядя перед собой. А по улице гуляли козы. Машка и Феня. Соседские.

– Я жизни не видел, понимаешь? Обычной! У меня в семнадцать уже были бабки, я их еще в одиннадцатом классе стал зарабатывать. Я ходил по ресторанам и гонял обслугу, не понимая, каково им. Сейчас пытаюсь осознать и переосмыслить. А еще мне нравится работать с людьми. И это тоже для меня стало сюрпризом. До этого я имел дело исключительно с техникой. В ресторане Жени Сабировой я когда-то был постоянным гостем. Мне офигеть как нравились те блюда, что она готовила. Потом я уехал в Америку, вернулся, а заведения нет. Думал, во Францию переманили. Но она оказалась в заднице. Я ей немного помог.

– Каким образом?

– Открыл ресторан, в котором поставил ее шефом. Это небольшое заведение. В отличие от «Шаляй-Валяй».

– Оно тоже твое?

– Я там в доле. Но об этом никто не знает. Я не хочу предвзятого к себе отношения, понимаешь? Мне нравится быть простым студентом и официантом. Но меня кто-то вычислил, так?

Но Туся отвечать не собиралась. Она хотела расставить все точки.

– Ты говорил, что был женат? И брак распался из-за финансовых проблем? – Даша и Феня, завидев людей, направились к ним. Но Туся развернулась к Марку не поэтому. Она готова была посмотреть на него и хотела заглянуть в глаза. Авось считает, врет или нет.

– Формулировка была другая. Ты спросила, почему развелись. Я ответил, что из-за денег. Но не их нехватка нас разлучила – переизбыток. Супруга хотела больше и больше. Ее не волновало ничего, кроме бабла. Она работала моделью, но даже позирование ей казалось каторжным трудом. Хотелось тупо ничего не делать, а фотографироваться лишь для того, чтобы покрасоваться. Мы развелись, я улетел в Америку. И стал еще богаче… И несчастнее. Поэтому все бросил там, как и тут. Я больше не занимаюсь тем, что у меня получается лучше всего. Я учусь на историка и приношу заказы клиентам своих ресторанов.

– Ты со мной возишься по той же причине?

– Какой?

– Хочешь познать простую жизнь! С шикарной моделью было, а с невзрачной деревенской дурочкой еще нет.

– Ты себя недооцениваешь.

– Тебя зато переоценила. Ты казался мне настоящим.

– Ты себя на мое место поставь! – он повысил голос, пусть и незначительно. – Как может молодой мужчина, у которого все есть, быть уверенным в том, что его полюбили за душу? Я сразу к тебе проникся каким-то невероятно светлым чувством. Помнишь, я прятался за рыцарем, а ты подавала мне булавку? А потом мы вместе обслуживали банкет, и ты была такой милой, нежной, естественной, то смущенной, то восторженной. Я не верил в то, что такие девушки еще остались на планете. Боялся подвоха. И, как оказалось, не зря. Едва тебя поманили, ты бросилась за деньгами и славой. А обо мне вспомнила, только когда воздушные замки стали рушиться.

Туся хотела возразить, но поняла, что Марк прав. Пусть и по-своему.

К ним побежали козы. Дружелюбные и глупые. Они сначала потерлись о людей, потом принялись жевать их шнурки.

– Пойдем домой, – сказала Туся. – Мне рис на кутью ставить надо, а тебе домой ехать.

– Ты меня прогоняешь?

– Нет, но…