Шепот осени

— А здесь не важно, что ты хочешь, — продолжал напирать на него Эдик. — Неприятности тебя сами найдут.

— Эдик, оставь его в покое, — попросил Петя. Именно, что попросил, а не потребовал.

Парень косо взглянул на рыжего мальчишку, криво усмехнулся, но отошел в сторону, при этом, не забыв оставить за собой последнее слово:

— Так и быть, оставлю. Но, если я узнаю, что твой новый дружок обманул меня, припрятав что-либо от нас, по голове получите вы оба. Понятно?

Как только Эдик вновь лег на кровать, уставившись в потолок, Дима поблагодарил Петю за помощь.

— Э, — отмахнулся он, — я не сделал ничего такого. Как я уже говорил, Эдик не такой плохой парень, каким хочет казаться.

Судя по лицам Стасика и Гены, они не были согласны с мнением Пети.

В комнату вошла молодая женщина в белом халате и сообщила им готовиться к обеду. Мальчишки не ровным строем направились к выходу. Женщина подошла к Диме и попросила отдать ей одежду, и эта просьба (именно что просьба, а не требование) его задела даже сильнее, чем стычка с Эдиком. Видя скованность Димы, женщина присела перед ним и провела по его голове ладонью.

— Прекрасно тебя понимаю. Я обещаю тебе, что верну их после стирки.

«Вы меня обманываете!» захотелось прокричать ему, но глядя в карие глаза женщины, Дима поверил ей. И все же, он не мог не взять с нее слово:

— Вы мне обещаете это? — в голос прокрались скрипучие нотки.

— Ты — Дима? — женщина протянула белую гладкую ладонь, подождав пока Дима пожмет ее. — А меня зовут Ирина. И я обещаю тебе, Дмитрий, что верну тебе твою одежду сразу же после стирки и сушки. Наш детдом не богатый и мы не можем позволить себе покупать детям новую одежду и выбрасывать старую, а потому большинство детей носят ту, в которой они пришли к нам. Не сомневаюсь, что даже сменка будет состоять из той одежды, которая принадлежала тебе.

Дима подошел к кровати, достал одежду из-под матраса и протянул женщине. Та взяла ее, улыбнулась и снова погладила Диму по голове.

— Молодец. А теперь иди скорее в столовую.

6

Столовая гудела от детских голосов. Когда Дима появился в дверях, почти все места за столом были заняты. Воспитанники детского дома, как и в остальные дни, разделились исходя по возрасту и полу. Слева от входа большая часть столов были заняты девочками, а справа — преобладали мальчики. У окон, где было солнечно и открывался красивый вид на улицу, сидели почти уже взрослые дети. А ближе к дверям сидели совсем еще малыши лет пяти-шести, не больше. Сам того не желая, Дима принялся считать количество присутствующих в столовой, опуская взрослых в форменной одежде, стоящих по углам помещения, сурово глядящих по сторонам и изредка требующих тишины от через-чур шумных. Он остановился на двадцати трех, когда один из работников приюта подошел к нему и потребовал поскорее занять место за столом, не посчитав и трети присутствующих на обеде.

Дима прошел через ряды, когда услышал свое имя. Его звал Петя, сидящий за одним столом с Геной, Стасиком и еще двумя мальчишками, которых он не видел в спальной комнате. Возможно, одного из них звали «Артемом».

Эдика рядом с ними не было. И это не могло не радовать.

Сев рядом с Петькой и Геной, Дима уставился в тарелку с супом, от которой поднимался пар и не очень приятный запах вареной капусты. Бульоном тут и не пахло, хотя парочка золотистых кружочков все же плавало на поверхности прозрачной жидкости. На дне же виднелись три кусочка картошки, пара кружочков моркови и изобилие грубо нарезанной капусты.

— Кстати, Саша, Артем — это Дима, — представил его остальным мальчикам Петя.

Артем сухо кивнул, после чего взялся за ложку, принявшись хлебать юшку из своей тарелки. Саша осторожно протянул свою хилую ручонку над столом и подождал, пока Дима ее пожмет. Не только рука у Саши была худой и вялой, а весь он был похож на голодающего африканского мальчика, с поправкой на цвет кожи. Выглядел он болезненно-бледным. Казалось, все свою недолгую жизнь, он прожил в темном чулане, из которого его выпустили всего пару дней назад.

— Вкуснатищщщааа-то какая! — с неожиданной восторженностью произнес Стасик, громко втянув в себя содержимое ложки, что заставило Диму переключить свое внимание с Саши на него.

— Да тебе дай хоть дохлую кошку, ты ее уплетешь с тем же восторгом, — покачал головой Гена, дуя на суп.

— Зависит, когда она умерла, — не стал спорить Стас, уже приподнимая край тарелки, чтобы легче было из нее черпать содержимое. — Я слышал, что кошачье мясо ничем не отличается от кролика.

— Фууу! — хором отозвались мальчишки, после чего рассмеялись.

— А ну-ка тише там! — накричал на них работник приюта, хмуря брови. — Хотите остаться без второго?!

— Никак нет, дядя Витя, — покачал головой Петя. — Был бы суп на второе — другое дело.

Мальчишки снова засмеялись, но в этот раз, прижав ладони ко рту. Все же никому не хотелось остаться голодным до ужина.

Пока они хихикали, Стас осушил тарелку с супом, после чего отодвинул стул и направился по рядам в сторону смеженного помещения, где готовилась еда.