Шепот питона

Я вылил в раковину остатки вчерашнего кофе и заново заправил кофеварку. Ронья ждала, привалившись к разделочному столу, а я принялся варить кофе.

— Ты тут с пятницы, что ли? — спросила она. Молодым девушкам вообще свойственно опекать пожилых коллег-мужчин. К своему отцу Ронья наверняка относится так же. Такие роли цикличны. В первые годы ты — тот, кто заботится, но после, постепенно, почти незаметно, заботиться начинают о тебе. Конечно, если твой ребенок до этого доживет.

— Вообще-то да. Это дело меня с головой затянуло.

Она кивнула.

— Вот и меня тоже. Мне кажется, что все происходит так медленно… Мне Ибен даже снилась сегодня ночью, и я несколько раз просыпалась, — Ронья улыбнулась.

Чувства свои она скрывать не пытается, но маскирует их улыбкой. Такой вот древний механизм самозащиты. Эта девушка тут единственная не вызывает у меня раздражения. Она не старается выглядеть другой, всегда остается собой. Я прекрасно знаю, почему все время наблюдаю за ней и надеюсь, что у нее все будет хорошо. Это потому, что она похожа на Малышку, разумеется, — вот только она мне не дочь, и от мира мне ее все равно не защитить.

— Сложно не брать работу на дом, когда работаешь над таким делом, — согласился я. — Будем надеяться, что вскоре мы что-нибудь узнаем.

Я отвернулся, стараясь не смотреть ей в глаза, взял с кофеварки кувшин и подставил под кран чашку, чтобы последние капли упали в нее. Ронья тоже достала из шкафчика разноцветную чашку.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы разобраться в этом деле, — сказала она.

Рвется в бой. Я тоже таким когда-то был, во мне тоже горела жажда работать. Но теперь мною движет не любовь к делу. Этот поезд ушел. Теперь моя движущая сила — ярость. Но говорить об этом Ронье нельзя. Вместо этого я легонько стукнул своей чашкой о ее.

Ронья посмотрела на свой телефон.

— Уже пять минут, — удивленно воскликнула она, развернулась и направилась к лестнице.

Я зашагал за ней по пятам, надеясь, что не напортачил с презентацией. Почти всю субботу я просидел, просматривая видеозаписи с камер наблюдения в торговом центре «Стуркайя», каждую секунду с каждой камеры, и выбирая те фрагменты, где мать с дочерью расходятся каждая в своем направлении, причем в разное время. Работа немудреная, но важная.

Ронья тихо приоткрыла дверь в конференц-зал. Перед экраном стоял Шахид. Когда мы вошли, он кивнул нам, и мы уселись возле окна. За Шахидом на экране появился список из пунктов, которые мы наметили себе на вчерашней утренней планерке, а еще — более-менее правдоподобные гипотезы того, что могло случиться с Ибен Линд. Шахид решил напомнить об этих версиях, чтобы мы учитывали их в дальнейшей работе: побег, несчастный случай, внезапная болезнь, самоубийство, похищение, убийство. Под словом «самоубийство» перечислены возможные причины, по которым дети лишают себя жизни. Происходит такое нечасто, но возможность подобного исключать нельзя. Под «похищением» и «убийством» также приведены возможные мотивы: выкуп, педофилия, месть, семейные конфликты, размолвки с друзьями. Друзей дети тоже редко убивают, однако бывает и такое.

— Хотя мы и надеемся, что поисковая операция пройдет успешно, — начал Шахид, — и все хотим отыскать ее живой, при расследовании придется допускать, что случилось самое скверное. Благодаря такому подходу нам проще найти ответы, и мы будем лучше подготовлены, если разгадка окажется не такой, как нам хотелось бы.

Стоять вот так, перед всеми, ему явно нравится. Это видно по тому, как он выпячивает грудь, по его властному, но назидательному тону. Хотя Шахид не высокий и не коренастый, авторитетом он обладает.

— Прежде чем планировать сегодняшнюю работу, я хотел бы, чтобы руководитель каждой рабочей группы кратко ввел всех в курс того, что его группа успела сделать со вчерашнего дня, — продолжал он. — Начнем с группы, проводившей беседы с ближайшими родственниками.

Датчанин встал, вышел вперед и, высоченный, остановился возле своего низенького начальника. Тот отошел и уселся на стул в первом ряду.

— Моя команда провела беседы с ближайшими родственниками Ибен Линд, — начал он, — то есть с матерью, отцом, бабушкой, дедушкой и теткой со стороны отца. По словам семьи Линд, бабушка и дедушка по материнской линии умерли, а с другими родственниками Мариам Линд уже много лет не общается. Ее допрашивали два раза, сначала в пятницу вечером, а затем — в субботу утром. — Он посмотрел на меня. По-прежнему злится за то, что во время беседы с Мариам Линд в пятницу я вышел из себя.