Шепот питона

Я уставился в пол и отошел от экрана. К голове прилила кровь. Я слышал, как криминалист по просьбе начальника докладывает об отсутствии на мокром журнале комиксов каких бы то ни было отпечатков пальцев и говорит, что журнал отправили для дальнейшего анализа в Главное управление криминальной полиции. Все это расследование — вереница отсутствующих улик. Я больше не выдержу. Надо бежать отсюда.

Я вышел и прикрыл за собой дверь. Сколько же времени пройдет, прежде чем кто-нибудь заметит на этой видеозаписи из «Причала» меня? И существует ли выход? Сесть в самолет, улететь подальше, в другую страну, оставить весь этот ужас позади… Нет, не поможет. Они все равно меня найдут, куда бы я ни подался. Это лишь вопрос времени.

Мемуары рептилии

Я положил голову на живот. Здесь, на этом участке моей территории, теплее, чем на других. Ощущая потребность охладиться, я передвигался на другую сторону, но в основном лежал здесь. Я старался держаться поближе к невидимой преграде, пытался понять ее и прорваться наружу, но тщетно. Так текли мои дни. За окном вставало и закатывалось солнце. Я мог доползти до противоположной стороны и вернуться обратно. Мог смежить зрачки, так что становилось темно, немного поспать и снова открыть глаза. Я следил за тем, что происходило там, снаружи. Мои братья и сестры в своих стеклянных отсеках лежали так же тихо, как и я. Звери в клетках и за дверцами жевали, шуршали и возились. Я знал, как пахнут эти звери, — узнавать их запах я научился, когда меня доставали отсюда, из-за стекла. Здесь же, внутри, пахло лишь тем, что оставалось от меня самого.

Голод терзал тело, раздражая меня. Когда меня долго не кормили, я с особым вниманием наблюдал за животными там, снаружи. Животными с перьями, шерстью и кожей, животными, которые летают, бегают и прыгают, дергая хвостом. Я бы всех их съел. Мне казалось, будто я ощущаю вкус свежей крови, хотя я никогда ее не пробовал.

Я зевнул. Переложил голову чуть ближе к хвосту. Прикрыл зрачки и уснул. Все тот же сон, что и всегда. Мир, который я ни разу толком не видел, воспоминания, заложенные предыдущими поколениями. Я спал под кустом, где солнце не так пекло. По мне ползали насекомые, а в воздухе пахло кустами, деревьями и живыми существами. Где-то неподалеку была вода; я видел, как блестит под солнцем ее поверхность.

Боковым зрением я уловил какое-то движение. По камушкам, перебирая тонкими ногами, бежало маленькое лакомство. Я знал, что надо делать. В этом-то и заключается прелесть инстинкта — он всегда знает. Я бросился вперед, за добычей, по кочкам, под корнями, и нагнал ее, когда она уже собиралась взобраться на дерево. И в тот момент, когда я уже было вонзил зубы в эту крошечную тварь, когда я уже готов был задействовать всю мою силу, я проснулся. Так текли мои дни. Вечно этот сон — и пробуждение в отвратительной мертвой комнате…