Шепот сердца. Тени двух миров

«Однако сказанная ей фраза в прошедшем времени вселила в меня надежду. Слова Люцифера не давали мне покоя — я его преемник, следовательно, имею немалую власть. Надо будет подумать, как я смогу этим впоследствии воспользоваться».

— И что же мне нужно сделать?

— Нужно найти человека.

— Человека, серьёзно?

— А что, похоже, что я шутки шучу тут с тобой?

— Ладно, допустим. Что ещё? Как я смогу его отыскать? Он хотя бы в этом городе? Это мужчина или женщина? Хоть что-нибудь ты мне можешь ещё сказать?

— Сколько вопросов…

— Ну, уж простите, детективом я впервые работаю, поиском пропавших не занимаюсь.

— Я не могу тебе много сказать. Мы знаем лишь, что это непростой человек, и он собирает себе подобных. Обнаружить их логово или узнать что-либо конкретно пока не удалось, в этом и состоит твоя задача — найти их.

— Так, постой, постой, каким это образом поиск человека обернулся раскрытием какой-то подпольной банды?! Это что за фигня?!

— Слишком много пустых разговоров.

Лилит подошла ко мне вплотную и щёлкнула по лбу. Я отключился.

Глава 30

Эн снова плачет. Только на этот раз она уже старше, ей одиннадцать, уже не ребёнок, но ещё и не взрослая. Тот самый возраст, когда никто тебя не понимает, и ты не понимаешь никого ещё больше.

— Ну и чего ты притащилась ко мне среди ночи? — мальчик явно недоволен, что его разбудили, да ещё и приходится выслушивать чужие сопли.

— Хочу сбежать. Поможешь мне?

— Куда и зачем?

— Не знаю.

— Ну, вот когда узнаешь, тогда и поговорим, а сейчас спать.

Он кинул подушку на пол и завалился, стянув покрывало на себя. Девочка плюхнулась на кровать, укрываясь огромным одеялом.

— Вот всегда ты так. Может для нас это единственная возможность!

— Замёрзнуть в лесу и умереть от холода? Я предпочту горячий завтрак и тёплую постель.

— Да ну тебя…

— Угу, я утром с превеликим вниманием выслушаю твою тираду по отношению к моему невероятному бесстрастию к приключениям… — мальчик засопел.

— Как всегда, даже не договорил.

Эн жила по соседству со мной. Её родители были вечно в работе и не уделяли девочке внимания, поэтому она была предоставлена опеке нянек и сиделок, которые делали всё, что она захочет и, как тепличный цветок под стеклянным колпаком смотрела на мир лишь с позиции стороннего наблюдателя. Ребёнок, как говориться, был для галочки, потому что это всегда показатель благополучия и мира в семье.

Девочке давали всё, в то же время ничего не позволялось. Учёба, дополнительные занятия, репетитор, игра на фортепиано.… Не занимаясь воспитанием ребёнка, родители пытались сделать из неё идеальное создание. Она из кожи вон лезла и делала всё на сто пятьдесят процентов, чтобы только лишний раз добиться похвалы от родителей. Но любой её успех воспринимался как должное, и даже доброго слова услышать от них было чем-то из области фантастики. Это повлияло и на характер ребёнка, девочка была довольна высокомерна. Несмотря на то, что очень умна и старательна, она была совершенно не общительна, порой вела себя как дикий зверёк. Только я — её сосед, мог хоть как-то смягчить её колкость и заставить вылезти из своей скорлупки. Как ни странно, но мы очень быстро сблизились, хоть не всегда и ладили между собой, и это ничуть не странно, мы ведь были детьми. Хотя если быть точным, порой Эн была просто невыносима — плакала и закатывала истерики либо же попадала в передряги из-за своего длинного языка.

Постепенно наше соседское знакомство переросло в настоящую дружбу и даже после развода её родителей мы по-прежнему были лучшими друзьями. Бесспорно, это событие сильно на ней отразилось. Уже не ребёнок, к тому же довольна умная и сообразительная, она сразу же поняла, что фраза «кувыркаться с секретаршей», мамины крики, плач, разбитые вазы и горшки в радиусе досягаемости, ни к чему хорошему не приведут. Отец с совершенным бесстрастием во взгляде стоял молча и лишь ждал, когда прекратится истерика уже почти бывшей жены, и он преспокойно сможет взять чемодан и умотать к своей новоиспечённой любви, чтобы насладиться временем.

В итоге отец съехал, мать улетела заграницу, чтобы привести мысли в порядок, а девочке и без того лишённой любви, пришлось раз в неделю посещать психолога. Результатов это никаких не давало, поэтому через пару месяцев Эн просто перестала туда ходить. Она часто приходила ко мне посреди ночи и мы долго болтали обо всяких глупостях, это было куда приятнее визитов к врачу. Отец давал денег столько, сколько она попросит, мать раз в две недели удостаивала сообщением с вопросом всё ли в порядке, на что, получив положительный ответ, снова молчала до следующего соц. опроса, как назвала его Эн.

— Знаешь, я даже рада, что они разбежались. Я наконец-то поняла, что теперь могу дышать спокойно, я освободилась от них, от их оков.

Мы лежали на крыше дома и смотрели на звёздное небо. Эн стукнуло пятнадцать, и мы запаслись пивом, забравшись на крышу, чтобы отметить это событие.

— Ещё три года и я буду полностью предоставлена сама себе, смогу делать всё, что захочу, и никто меня не остановит.

— Как высокопарно звучит. Смотри, не перенапрягись.