Шёпот шагов

В Данию было отправлено посольство для составления брачного договора, одним из пунктов которого было оставление королевичу его веры. И в январе 1644 года в Россию приехал Вальдемар Кристиан Шлезвиг Голштейн с большой свитой. Дома претендовать на датский престол он не мог, его отец имел двадцать три ребёнка от пяти разных жён, в семье были страшные раздоры. И поэтому Вальдемар согласился приехать в Россию. Его приняли как сына королевской крови, в Кремле ему отвели заново отстроенные покои Бориса Годунова. В грановитой палате устроили приём, где королевич познакомился с братом Ирины Алексеем. Ему надарили богатых даров: золотых, серебряных вещей, соболей и дорогих тканей. Но по обычаям того времени Ирину ему даже не показали. Жених-то был хороший, но дело не сладилось, царь Михаил, несмотря на договор, требовал, чтобы Вальдемар принял православие. Но тот категорически отказался менять свою веру, он был протестантом. Принц говорил: «Если я изменю своему Богу, как я могу быть верен моему государю».

Целых пять месяцев уговаривали Вальдемара, говорили, что его невеста хороша собой, умна, ради такой красавицы можно переменить веру. Но принц стоял на своём, хотел уехать домой, пытался бежать, но его не отпускали, даже усилили охрану около его дома. Королевич со свитой проводили время в веселье и пьянстве. Из Дании король слал послов с требованием отпустить королевича за неисполнение договора. В конце декабря сам царь лично объявил королевичу, что ему без принятия православия жениться на царевне Ирине нельзя и отпустить его в Данию также нельзя, потому что король Кристиан отдал его ему, царю, в сыновья. А о том, чтобы поменять веру Ирине или оставить протестантскую веру самому принцу, или показать Ирину, не могло быть и речи, наша церковь этого никак не допускала.

Неудача в сватовстве была большим ударом для Михаила, он очень нервничал, переживал, и это не могло не сказаться на его здоровье. В конце 1644 года он тяжело заболел, да так, что не выходил из своих покоев. Потом, вроде бы, Михаил стал лучше себя чувствовать, но в апреле 1645 года болезнь усилилась. В мае Вальдемар с пятнадцатью членами посольства решили тайком бежать из Москвы, но уже на выходе из Кремлевских ворот их остановила стража, но датчане отбились шпагами, но уже через Тверские ворота датчанам пробиться не удалось, в схватке убили одного стрельца. Вальдемар пришлось вернуться в Кремль. Михаил Федорович ждал, что всё-таки он одумается.

Но тут случилось неожиданное: 12 июля, в день своего рождения и именин, царь Михаил утром пошёл в церковь, там у него заболело сердце, с ним случился обморок. К вечеру ему стало хуже, Михаил простился с женой, с детьми, исповедался, благословил сына на царство и в начале третьего часа ночи скончался от водяной болезни. Как написали тогда: Болезнь его произошла от «многого сиденья», от холодного питья и меланхолии, «сиречь кручины». То, что происходило с ним в детстве, когда мать и отца отправили в монастыри, а его тоже могли извести, наложила на его псику отпечаток и он часто вппадал в депрессию, которую тогда называли меланхолией. Царь Михаил вообще не отличался крепким здоровьем, как описывают, что уже в тридцатилетнем возрасте он так «скорбел ножками», что иногда его «до возка и из возка в креслах носили».

Михаил Федорович прожил сорок девять лет, день в день. Но ему удалось решить почти невыполнимую задачу: спустя всего три десятилетия после полного разорения и разрухи страна восстановилась и начала заново отстраиваться. Последние двенадцать лет Михаил Федорович правил сам, без отца и принимал важные и сложные решения. Он был умный, спокойный, осторожный, но твердый в принятии решений, да еще многократно советовался со своим окружением.

Народ любил царя Михаила. В Сказании 17 века говорится: Был царь молод, когда сел на царство… но был добр, тих, кроток, смирен и благоуветлив, всех любил, всех миловал и щедрил, во всем подобен был прежнему царю и дяде своему Федору Иоанновичу».

Похоронили Михаила Фёдоровича Романова в Архангельском соборе Московского Кремля. А 28 августа, через пять недель, скончалась и Евдокия Лукьяновна в возрасте тридцати семи лет, девятнадцать лет она счастливо прожила с мужем. После смерти Михаила и Евдокии у них осталось четверо детей: Ирине было восемнадцать лет, Алексею – шестнадцать, Анне пятнадцать и Татьяне – девять.

Воспитанию Алексея царь Михаил уделял много времени, готовил его к царствованию. Алексей знал несколько иностранных языков, разбирался в философии и богословии, понимал и любил духовную музыку, а это было редкостью даже в европейских дворах.