Шепот в ночи

Когда их прервали, Элис получила передышку и сумела стать немного хладнокровнее. Такой быстрый ответ Дэйра на просьбу Сибиллин, с одной стороны, углубил ее подозрения, а с другой стороны, снова раздул отгоревшие угольки ее гнева — то, к чему Дэйр так часто стремился.

Элис встала к ним боком и пристально смотрела на тележку, доверху нагруженную корзинами, сундуками, тюками с бельем. По крайней мере, роль неутешной и слабой женщины, сыгранная Сибиллин, пошла им всем на пользу. Она многое сумела вырвать из жадных рук представителя короля, который, согласно королевскому распоряжению, заявил права на все домашние вещи, находившиеся в Кенивере. Отдавая должное мачехе, Элис осознала жестокую реальность. Если бы она одна противостояла жадному рыцарю, она, скорее всего, вышла бы из себя и им пришлось бы покинуть замок в лучшем случае в рубище, выброшенном их слугами. Сибиллин же выиграла больше, гораздо больше. Правда, большей частью добычи Сибиллин были ее личные вещи, не имеющие для Элис значения. Ей разрешили взять с собой только один маленький плетеный сундучок, в котором уместились самые дорогие для нее вещи.

Когда на виду у Элис Дэйр достал из повозки большую шкуру, предназначенную для отдыха Сибиллин, Элис отвернулась и взглянула в темноту, где двигались бесцветные фигуры, подобные теням, — это люди Дэйра собирали дрова для костра. Неважно, желал Дэйр ее общества или нет, но он рисковал, спасая ее из рук короля, который принес несчастье ее отцу и всей их семье. Поэтому она его должница. Чтобы хоть немного вернуть долг, Элис присоединилась к работающим. В густых зарослях папоротника у корней высокого дуба Элис нашла большую корягу. Она приподняла ее за конец и потащила туда, где рыцарь, друг графа, стоя на коленях, раздувал первые огоньки большого костра.

Веселая улыбка озарила лицо Томаса, когда он поднялся, чтобы поблагодарить молодую женщину.

— Благодарю вас, миледи, за этот прекрасный дар. — С этими словами он галантно ей поклонился. Элис передала неуклюжий «дар» Томасу, потом обольстительно улыбнулась и сделала грациозный реверанс.

— И я благодарю вас, великодушный рыцарь, за то, что вы освободили меня от этой ноши. — Томас захохотал — смех всегда был у него наготове, — наступил тяжелой ногой на корягу, потянул за ее дальний конец и переломил толстое бревно на две части, словно это было страусиное перо. Покачав головой в знак восхищения его силой, Элис снова отправилась на поиски. Внезапно она налетела на человека, который нес в руках тяжелую ношу. Только чудо спасло ее от того, что дрова не упали, ей на ноги.

— И-и-извините. Я-я-я прошу прощения. — Слова будто застревали у него в горле, и он залился ярким румянцем.

— Нет, это мне следовало быть осторожнее, — Элис поскорее успокоила стражника, вместе с которым она ехала верхом, и даже нагнулась, чтобы помочь ему собрать рассыпавшиеся дрова.

Арлен пришел в ужас оттого, что прекрасная леди из-за его неловкости вынуждена затруднять себя, и тут же наклонился, чтобы предотвратить это. Но он столкнулся головой с головой Элис и на этот раз не мог выдавить из себя ни слова.

— Эй, парень, что ты делаешь? — Сэр Томас помог обоим — и Элис и Арлену — подняться на ноги и пнул упавшие палки в сторону костра.

— Я-я-я… — Арлен в расстройстве скрежетал зубами. Сэр Томас понимающе покачал головой и в утешение похлопал молодого человека по плечу:

— Не старайся отвечать, но я думаю, если ты будешь спокоен, трудности с речью можно преодолеть.

Арлен покраснел еще больше, неловко повернулся и опять бросился в спасительную темноту леса под предлогом дальнейшего сбора дров.

Элис, задумавшись, неотрывно смотрела вслед исчезнувшему стражу. Значит, вот почему он ни разу не заговорил с ней во время долгого путешествия — по причине заикания, очевидно, сильно его смущавшего.

Она беспокоилась, что и он, и все другие люди из Уайта негодовали из-за того, что их граф спасает семью обесчещенного барона Кенивера. Арлен — милый парень, и, будь это в ее власти, она помогла бы ему в его трудностях.

Не обращая большого внимания на красавицу-блондинку, прильнувшую к нему, как плющ, Дэйр смотрел на переполненную повозку. Он воспринимал багаж Сибиллин скорее как несчастье, нежели победу. Этих доказательств ее триумфа оказалось гораздо больше, чем он предполагал вывезти из Кенивера. Для их погрузки требовалось гораздо больше труда и транспорта, чем было у Дэйра. Хотя он и привез пустую повозку в бывший дом барона, он предполагал, что на обратном пути они повезут в ней не только вещи, но и людей.