Шепот в темноте

Ливи курила и, прилагая все усилия для того, чтобы чувствовать удовольствие от сигареты, смотрела в окно. Они проезжали мимо Линчестерского клуба с его прекрасными, ухоженными садами. Она играла здесь в теннис в те времена, когда только приехала в Арден. Как давно, кажется, это было! На теннисных кортах она познакомилась с местной молодежью. Ей было приятно думать, что здесь были рады ей самой, а не тому, что она — жена главы дома Беренжеров.

Машина выехала за город и, быстро приближаясь к дому, резко свернула на прибрежную дорогу, по одну сторону которой высились скалы, резко обрывавшиеся к каналу. К северу простиралась долина с невысокими холмиками. С них спускался поток, связывающий воедино четыре озера. На последнее из них она любовалась каждый день с того момента, как приехала в Арден.

Вот она и дома!

Машина задержалась на перекрестке и вместо того, чтобы повернуть налево, к Ларн-Хаусу, поехала дальше, вдоль озера.

Ливи выпрямилась, оглядываясь по сторонам.

— Куда мы едем?

— К Мэгги, там перекусим и все обсудим.

Она удивленно посмотрела на Саймона.

— Что обсудим?

— Ну, как нам вести себя в будущем… — уклончиво ответил он.

— Можно подумать, у меня есть «будущее»!

— Прекрати, Ливи! Ты невиновна. Суд признал это, да иначе и быть не могло!

— Но в местных сплетнях меня уже осудили.

— Все уладится, — вмешалась Адриана.

— Как бы то ни было, Мэгги беспокоится, не зная, что постановил суд.

Ливи подумала, что любому члену семьи, в которой произошло убийство, не терпится узнать результат судебного заседания. Что же касается Мэгги, кузины Клайва, никогда нельзя было сказать, взволнованна она или нет, что думает и что чувствует… Ливи всегда казалось, что за ее приятным спокойным обликом прячется настоящая, не известная никому Мэгги Беренжер…

Машина качнулась на повороте. Вдалеке сквозь деревья, растущие на противоположном берегу озера, промелькнули красные стены мастерских Беренжеров.

— Господи! — воскликнула Адриана и остановила машину.

Им навстречу поднималось стадо коров, медлительных, с печальными глазами. Оставалось только сидеть и ждать.

Ливи окинула взглядом дом Мэгги. Толстые, приземистые трубы поднимались вверх со скатов остроконечной крыши, дорожка из стершегося от времени кирпича вела от кованых железных ворот к входной двери. Маленький садик позади дома спускался к озеру, и в укромном уголке его, на фоне золотарника и дельфиниума, сидел брат Мэгги, Кейт.

Он не двинулся им навстречу, молча наблюдая за их приближением. Когда они войдут во двор, он не встанет с места, не помашет рукой. Уже четыре месяца, с того дня, когда Ливи разрешила ему прокатиться на своем кауром жеребце, которого подарил ей Клайв, и тот его сбросил, Кейт не разговаривал. Все мускулы его тела оставались неподвижными, жили только его черные выразительные глаза.

Рыжий жеребец Тихий был назван так по ошибке. Когда с моря дул свежий ветер и воздух был напоен влагой, он превращался в дьявола, кровь пульсировала в этом диком строптивом создании.

Ливи выросла на ферме у дяди, и ее мог сбросить только брыкающийся необузданный жеребец. Кейт же был новичком. Ей не следовало поддаваться на его негодующие протесты и заверения, что он прекрасно справится с Тихим. Его подхлестывали насмешки Клайва.

— Бога ради, Ливи, дай мальчишке покататься на этой проклятой лошади! Пора ему уже бросить книжки и заняться активным мужским видом спорта!

И она уступила мольбам Кейта.

День, когда у Тихого появился новый наездник, был одним из тех, когда лошадь теряла голову и становилась строптивой. Не прошло, пожалуй, и десяти минут, как Тихий взбрыкнул и сбросил седока. Что случилось в действительности, сказать трудно, потому что рядом никого не было, а Кейт не мог ничего рассказать: падение парализовало его.

Мэгги никого не упрекала. Всю энергию и все свое время она посвятила уходу за братом.

Доктора, объявившие, что причина паралича — шок, были настроены оптимистично. Но болезнь плохо поддавалась лечению, и никто не мог сказать точно, когда Кейт снова заговорит и сможет передвигаться. Должно быть, месяцев через шесть. А может, через год или через десять лет… Никто не знал.

Между тем худой и смуглый, с обострившимися чертами лица, Кейт неподвижно сидел в инвалидном кресле. Невозможно было понять, о чем он думает и думает ли вообще.

В то время, как Адриана отгоняла любопытную корову от машины, Ливи, наблюдая за ним, задумалась, парализован ли мозг Кейта? Или он так же четко воспринимает и регистрирует окружающее, как и ее собственный, только не в состоянии это выразить? Слышал ли Кейт о трагедии, разыгравшейся в деревне? Никто не смог бы сказать наверняка.

У Клайва никогда не хватало времени на своих кузенов. С его точки зрения, Кейт был слишком мягок, Мэгги слишком сурова, а он не любил властных женщин, он вообще не слишком любил женщин. Поэтому тот факт, что миссис Стар видела женщину в его комнате, казался еще более странным.