Шёпот ветра (СИ)

— Хорошо-хорошо, — тетя подняла руки в примиряющем жесте. — Мне тут дали контакты еще одного фонда. Если все удастся, возможно, получится забыть о твоей подработке.

В ответ лишь неопределенно пожала плечами. Сколько уже таких контактов числилось в её записной книжке? И в большинстве случаев исход был один и тот же.

Нужно надеяться только на себя, а не верить в сказки о добрых и бескорыстных волшебниках с полными чемоданами денег.

— И Кать, спасибо за то, что ты делаешь для нас. Я потом обязательно верну.

— Лина, ну какой верну? — в миг разозлилась я. — Вы моя семья, а не обуза. Сколько можно тебе повторять?!

— Ладно, Катёнок, не бушуй, — тетя нежно улыбнулась. — Лучше иди отдыхай, а Сереже я всё обязательно передам.

— И про «Мстителей» не забудь, — напутствовала напоследок. — До завтра!

— До завтра! — попрощавшись, тетя сбросила видеовызов.

Я отставила ноутбук в сторону и со стоном повалилась на кровать. Хотелось спать, есть и в душ. Желательно одновременно. Но сил ни на что не было. Стычка с Серебровым, изнуряющая смена в клубе, тягосный разговор с Линой — неподъемным грузом давили на грудь, лишая последних крох энергии. Все что я могла — лежать и тупо пялиться в потолок. Перед глазами, как в калейдоскопе, менялись лица: злое Сереброва, улыбчивое Сережкино и унылое Лины. Они чередовались, наслаивались, создавая причудливые портреты, пока я не забылась беспокойным сном.

***

Разбудил меня входящий звонок. Точнее девятый по счету входящий звонок.

Предыдущие восемь я упорно сбрасывала, в надежде отхватить еще немного сна. Надежды загнулись, стоило некогда любимой «Arsonist's lullaby» в исполнении Hozier зазвучать в десятый раз.

Десятый, блин, раз!

Исполнитель пел о демонах, которых нужно держать на привязи, а я с яростью взирала на экран смартфона, яро желая обратного: спустить всех адовых демонов на одного сероглазого паршивца.

— Что надо?! — рявкнула в трубку, с целью исполнить желанное.

— Я тоже скучал, Китти-Кэт, — промурлыкал музыкантишка и, не дав опомниться, сразу же наехал: — Сватова, я, конечно, помню о твоей неадекватности, но почему на звонки не отвечаешь?

— Я спала, — вместо ожидаемого нападения, я почему-то стала защищаться. — Представь себе, Краснов, некоторые люди предпочитают отдыхать по выходным, а не доставать других! Попробуй как-нибудь, может, понравится.

— Все две недели спала? — ехидно поинтересовались в ответ, проигнорировав мой упрек.

— Я же не виновата, что кто-то постоянно звонит не вовремя, Краснов.

— Просто кто-то постоянно включает игнор, Сватова, — передразнил музикантишка. — Ладно, Спящая красавица, ты где?

— А где может быть человек, которого только что разбудили? — язвительно отозвалась я.

— Хорошо, тогда собирайся и спускайся, — спокойненько потребовал «властный и опасный». А я, сбитая с толку внезапным поворотом судьбы, резко подскочила с кровати и бросилась к окну.

— Это тебе Краснов надо спуститься, — спустя минуту отозвалась я, убедившись, что знакомого белого внедорожника во дворе общежития не наблюдалось. — С чего ты взял, что я дома? Может, я вообще в другой город уехала?

— Да-а? Как интересно, — скептически протянул Пашка. Красиво так, с придыханием. — А вот Анна Витальевна утверждает, что «Катенька» дома. «Как пришла под утро так и не выходила», — копируя тон второй нашей вахтерши, проворковал Краснов.

Еще одна находка для шпиона выискалась! Вот после такого и поддерживай «увлекательные» разговоры об артрите и радикулите в шесть утра.

— И где же это «Катенька» по ночам пропадает? — всё тем же тоном спросил музыкант.

— Где надо там и пропадает, — раздраженно ответила я. И, смекнув, что воевать бессмысленно, решила сдаться в плен врагу добровольно: — Ладно, Краснов, что с тобой поделаешь…Жди меня и я спущусь, только очень жди, — исковеркала знаменитые строки.

— Хорошо, — одобрил парень, и когда я уже собиралась сбросить вызов, вдруг позвал: — Китти-Кэт?

— Ну что еще?

— Я готов прождать тебя вечность и века. Знаю, мы пойдем с тобой об руку рука. Только, милая моя, выходи скорей. Без тебя эта весна — сотни январей.

— Позер, — фыркнула в ответ.

— Ты улыбаешься.

— А ты — выпендриваешься.

— Чтобы ты улыбалась.

— Я польщена.

— Китти-Кэт, спускайся уже.

— Хорошо, — легко согласилась я, не переставая улыбаться.

На душе и вправду было хорошо.

Пашка сочинял.

Стоило взглянуть на музыканта, что сидел, устроившись с ногами на подоконной скамье, как в голове тут же всплывали знакомые еще с юности повадки: губы, что беззвучно произносят строчку за строчкой; морщинка, которая то и дело пролегает меж черных бровей; и целая вселенная в серых глазах.

Теперь вселенная пряталась за зеркальными очками-авиаторами, а вместо шариковой ручки в правой руке был зажат стилус, что то и дело порхал по экрану смартфона.

«И зачем он пришел?» — я по новой взглянула на парня, задвинув на задворки сознания воспоминания о друге детства. Передо мной сидел известный музыкант. Кумир, о котором мечтают миллионы поклонниц. Красивый, успешный, богатый…