Шепот волка

Симон тотчас понял: что-то произошло. Он не мог выразить это словами, но почувствовал, что случилось нечто плохое.

– Что-то с Майком? – спросил он, чувствуя, как дрожит его голос.

– Скажи, ты можешь прийти?

Симон пообещал ей вернуться как можно скорее и тут же поднялся. Каро испуганно смотрела на него.

– Что случилось?

– Мне очень жаль, но мне срочно надо бежать.

Что-то с Майком. Поговорим потом, хорошо?

– Конечно.

Симон поспешил к своему велосипеду. Он очень надеялся, что на этот раз прибудет вовремя. Что бы ни произошло.

58

Симон мчался так, будто за ним гонится сам дьявол. Даже обливаясь потом, жару он едва замечал. Мальчика подгоняло чувство тревоги за Майка. Тилия встретила его у дома. Она крепко обхватила себя руками, будто хотела оказать поддержку самой себе. Из-под ее правой руки выбивался дымок сигареты. Симон помнил, что когда-то давно тетушка курила, но он думал, она давно избавилась от этой вредной привычки. Ее лицо было белым как мел и казалось на солнце маской.

– Наконец-то! – выдохнула она и подбежала к нему еще прежде, чем Симон затормозил во дворе.

– Что… что произошло?! – выдохнул Симон, отирая лицо футболкой, чтобы пот не застилал глаза.

– Твой брат вне себя. – Тилия указала на квартиру Майка. – Он все время кричит и что-то колотит. И не открывает мне. Кричит, чтобы я оставила его в покое. Но не могу же я…

Бросив недокуренную сигарету, женщина яростно растоптала ее, будто она виновник всех бед и несчастий. Когда Тилия взглянула на Симона, на ее лице снова было написано отчаяние.

– Пожалуйста, Симон, посмотри, как он там. Возможно, тебя Михаэль послушает. Я очень о нем беспокоюсь, но ни в коем случае не хотела бы вызывать полицию.

Симон поставил на место велосипед и направился к двери брата. Из квартиры не доносилось ни звука. Он позвонил. Потом второй раз. Третий. Ничего. Тогда Симон нажал кнопку звонка и держал ее нажатой до тех пор, пока не услышал за дверью шаги.

– Тилия, прекрати, черт возьми! – услышал он крик Майка. – Я уже сказал, чтобы ты оставила меня в покое!

Голос Майка звучал настолько агрессивно, что у Симона по спине побежали мурашки.

– Майк, это я. Пожалуйста, впусти меня!

– Уходи, малыш! Я не хочу никого видеть.

В голосе брата звучало столько отчаяния и злости, что сердце Симона сжалось. Он точно знал, что Майк в этот момент чувствует. Сознание, что у тебя все отняли и ты ничего не можешь с этим поделать. Эту боль он часто переживал сам.

– Майк, давай поговорим! Майк! Прошу тебя!

– Убирайся!

– Никуда я не уберусь! – Симон снова стал колотить в дверь, на этот раз кулаком. – Мы с тобой всегда заодно. Всегда. Ты забыл?

Его слова остались без ответа, но он слышал, что Майк не отошел, а так и остался стоять за запертой дверью. Уже лучше.

– Ты говорил, что ты всегда рядом, – продолжил Симон. – Позволь и мне на этот раз быть рядом с тобой! Открой мне, поговори со мной. Я все равно не уйду отсюда, пока ты со мной не поговоришь.

Какое-то время царила тишина, затем в замке повернулся ключ, и дверь чуть отворилась. С бьющимся сердцем Симон толкнул дверь и увидел, как Майк снова проскользнул к себе в комнату. Он заметно шатался. В комнате разило водкой, и Симон понял, что его брат напился. Симон, набрав в легкие побольше воздуха, шагнул вперед и прикрыл за собой дверь.

59

Проходя в комнату брата, Симон едва не упал, споткнувшись о раскиданную на полу в прихожей обувь. Тут же лежали и растоптанные обломки книжных полок. Стараясь не наступить на осколки бутылок, Симон вошел в комнату. Здесь тоже царил страшный бедлам: сброшенные с полок, изорванные книги и журналы, а посреди комнаты на ковре на боку лежал телевизор. Досталось и постеру «The Rocky Horror Picture Show» с автографом Тима Кэрри. Это было настоящее сокровище Майка, купленное им через интернет за бешеные деньги. Застекленная рамка над обеденным столом висела покосившись, по стеклу пробежала трещина. Вероятно, осколки попали и на кресло, сидя в котором Мелина недавно угощала Симона чипсами.

Посреди всего этого хаоса, скорчившись на тахте, сидел Майк. У ног его лежал жакет Мелины. Майк в задумчивости гладил его рукой, а другой вращал на столе пивную бутылку, будто собирался ввинтить ее в столешницу.

– Мне не до разговоров по душам, малыш, – заплетающимся языком произнес брат. – Хочешь пива? Возьми в холодильнике.

Симон опустился на мягкое кресло, в котором сидел накануне вечером.

– Не буду я ничего пить.

– Я тоже не пью, – пробормотал Майк. – Но сегодня не могу не выпить.

Симон с сочувствием смотрел на старшего брата. Майк выглядел жалким. Он все еще был в синей спецовке, в той самой, в которой полиция забрала его утром из мастерской. Спутанные темные волосы торчком стояли на голове, лицо поросло щетиной. От Майка пахло потом, машинным маслом и алкоголем.