Шепот звезд. Шахтер (СИ)

Винтовку Таасванга взяли на вооружение в имперской армии более четырехсот лет назад, когда по Империи лесным пожаром прокатилась эпидемия борьбы за независимость, грозившая принести еще больший вред, чем магическая чума, созданная Властелином два тысячелетия назад и выкосившая две трети континента. Регионы Империи, в которых власть оказалась не столь сильна, как это было в центре страны, начали поднимать бунты, подогретые пламенными речами иностранных интервентов о тирании и беззаконии короны и эльфийским золотом, с помощью которого и поддерживалось это безумие. Хуже всего было то, что модной истерии поддались и Гномьи горы, издавна бывшие самыми верными союзниками и подданными Империи. Подгорный царь заявил, что больше не желает терпеть власть какого-то там человека, пусть даже и из Проклятой династии, если крови Темного в жилах Императора даже и сотой части капли не наберется. Гномы закрыли границу со своим царством, разорвали все дипломатические отношения, прекратили поставки сырья и оружия, добываемого и создаваемого в глубинах гор, и выдвинули ультиматум – либо корона дает его государству независимость добровольно, либо гномы добьются своего силой. У бородатых подземельцев были прекрасно обученные воины и самое передовое вооружение, Солигия же, несмотря на все свое могущество и огромные территории, в этой ситуации оказалась почти беспомощной. На юге взбунтовался Ренс, растревоженный непомерными амбициями старой знати; степным пожаром полыхнули Княжества, разрываемые старой враждой между жившими там четырьмя расами; алым цветом межклановых войн окрасились берега Островов; вспомнила о своей ненависти к Проклятому роду Алессия, не так давно названная Озерным краем и освобожденная как раз одним из потомков Темного…Расколотая на несколько частей, горящих пламенем революции, Империя была не в состоянии вступить в противостояние с таким сильным противником как Подгорное царство, отлично знавшим все ее сильные и слабые стороны. Дело стремительно двинулось к гражданской войне, изнурительной, кровавой и опустошительной для обеих сторон, и главное – к полному исчезновению государства, начало которого когда-то положил сам Темный. Огромная страна, с тысячелетней историей оказалась на грани своего краха, чего Гродан Второй, правитель Империи, никак не мог допустить.

Срочно был организован стол переговоров между представителями Солигии и Подгорного царства, за которым дипломаты как гномьей вотчины, так и Солигии, как могли, старались тянуть время, пока их властители пытаются прийти к хоть какому-то согласию. Царь желал свободы для своего народа, который под властью солигийского императора растерял свою былую славу великих и непревзойденных оружейников и изобретателей, чьи плоды умственного труда столетиями присваивались ушлыми людишками. Гродан готов был пойти на некоторые уступки, тем более, что кое в чем в своих претензиях Подгорный правитель был прав – предыдущие императоры действительно слишком туго закрутили гайки в отношении гномов, за что сейчас пришла пора расплачиваться. Но терять солидный клок земли, исправно приносящий его государству пользу и прибыль, а также новые технологии Императору тоже не улыбалось. Поэтому ситуация требовала нетривиального решения, которое устроило бы всех и предотвратила бы никому ненужную войну. И Император его нашел, причем с подачи самого Подгорного царя.

Во время очередной встречи за столом переговоров между царством гномов и Империей подгорный правитель разразился длинной речью о техническом превосходстве своего народа над остальными и незыблемости подобного положения вещей во всем мире. Чем Император Солигии не преминул воспользоваться, поймав того на слове и предложив Подгорному царю честное состязание, в котором и выяснится чья мысль в кузнечном деле наиболее остра – гномов или имперцев. Если победят гномы – Империя без промедления удовлетворит все их требования, если же победу одержат имперские оружейники, то Подгорное царство откажется от своих притязаний на независимость, а Солигия согласится пойти на некоторые уступки со своей стороны. Предложение было чистой импровизацией Гродана, к тому времени уже внутренне приготовившегося к затяжной гражданской войне с пока еще союзниками и почти потерявший надежду урегулировать конфликт миром. Тем неожиданней оказалась реакция подгорного правителя, вдруг согласившегося побиться об заклад с Императором. Хотя вряд ли подобное поведение вредного гнома можно было назвать таким уж удивительным – тот не хуже Императора понимал чем могло обернуться еще более сильное обострение конфликта, а сдать назад не позволяла гордость. Тем более что переговоры к тому времени уже зашли в тупик, и как выкрутиться из такой щекотливой ситуации без ощутимых потерь оба правителя не имели никакого представления. Спонтанная инициатива же Гродана стала той самой соломинкой утопающего, за которую ухватились и царь, и Император, из врагов вмиг превратившихся в соперников в историческом соревновании на звание самого умного и находчивого.