Шереметев. Лабиринты познания

Никита все приготовил, и они аккуратно переступая, почти не дыша, зашли в пыльное помещение, где посередине стояла тускло блестевшая в темноте мраморная ванна, покрытая с боков травяным узором, вернее узором в виде сплетающегося плюща. Два юных исследователя подошли к цели своего поиска. Катя, вся дрожа от нетерпения, левой рукой стала шарить в глубине старинного леноса, но не смотря на ее надежды, ничего там не нашлось. Скелета, или спящего вампира, как они втайне надеялись и ждали, в саркофаге не оказалось. Ленос был пуст. Юноша взял в одну руку шпатель, в другой был маленький пакетик, и он начал скоблить темный налет с мраморных стенок, стараясь не повредить ценнейший артефакт, и фонарик на лбу очень помогал, разгоняя тьму вокруг. Крышка же лежала на боку, у стены комнаты, ее внимательно изучала Катерина, и щелкала без конца, забивая карту фотоаппарата снимками помещения. Наконец, оба закончили работу, юноша был весь в пыли и паутине, Катя убрала камеру, а Никита шпатель и пробы, и осматривались в помещении, надеясь найти что-то неожиданное и важное.

– Дверь закрыта?

– При входе? Да, конечно. Давай, дело сделано, уходим, – проговорила Катерина, выходя из тайной комнаты, и начала закрывать замок. Наконец, несмотря на усталые руки, и нервное потрясение, все замки были закрыты, и группа собралась к выходу. Никита высунул голову из подвала, прислушиваясь к малейшим шорохам в ночи. Но ничего, кроме стрекота насекомых, ничего не было слышно. Они поднялись по степеням, и спрятались за постриженными кустами, как вдруг раздался дикий крик, от которого у обоих заледенела кожа. Они посидели немного, Никита высунулся из укрытия, осматриваясь вокруг, но шагов не было слышно.

– Кать, – это павлины в птичьем дворе орут, – вспомнив, прошептал юноша.

– Точно, – с облегчением вздохнула девушка, – пошли, надо двигаться.

Они уходили еще быстрее, и черными тенями скользили между деревьев и стриженных кустов, и вот, запыхавшись от волнения, прибежали к спрятанной лодке.

– Отлично, – проговорил Никита, и помог Кате забраться в лодку, и взялся за весла. Надувная посудина не спеша двигалась к противоположному берегу, и новоявленный гребец работал веслами шустро, поднимая при этом кучу брызг.

– Потише, мой герой, – усмехалась Катя, держась за борт спасательного средства. И вот, лодка уткнулась в кусты, и любители ночных прогулок покинули свое судно, и принялись лишать его воздуха, чтобы засунуть обратно в вещмешок. Сняли с голов маски, а с рук перчатки, и выкинули это добро в мусорку. Оба дышали прерывисто, а у Никиты стали дрожать ноги, но он и вида не показывал Кате, которая тоже лишь нервно улыбалась. Девушка же проверяла сережки и свои снасти для исследований-отмычки и прочие нужные и важные вещи. Вдруг она дернулась, и схватилась за икроножную мышцу и зашипела от боли. Никита нагнулся, и принялся растирать ей ногу, пока девушка не вздохнула облегченно.

– Спасибо, а то видишь, ногу свело. Пошли, поймаем такси.

– Двигаемся, – добавил Никита,

И они двинулись в направлении Итальянских прудов, перейдя автомобильную дорогу от усадьбы. Вскоре проехавшее такси прихватило усталых путешественников в сторону их дома. Вышли у подъезда, и Катя не могла не спросить, ее просто распирало от этой тайны и неизвестности:

– Ну, честно, что ты думаешь- Шереметев вампиром был все- таки или нет? – запинаясь от волнения, спросила девушка, и взяла за руку Никиту.

– Теперь и не знаю, – честно ответил юный культуролог, – ну, вампиры, типа ненаучно…

Из России в Италию

Петр Борисович, получив отпуск на год, трясся в карете, читая любимого «Гаргантюа и Пантагрюля», четверка отличных коней уносила графа к намеченной цели, любимой Италии, впрочем, известной ему лишь по гравюрам. Он наметил посетить Венецию, Милан, Флоренцию, Равенну и Рим, выполнив при этом и поручения государыни. Разбойников боялся не особо, ведь его слуга, Евлампий, был с мушкетоном и двумя пистолями, а Елпидифор с двуствольным ружьем, да и Трофим, кучер, тоже имел двухствольное ружье, заряженное картечью и два пистолета тульской работы, да и сам граф неплохо владел шпагой, и у него наготове был пистолет с колесцовым замком, и редчайшее короткое ружье с револьверным фитильным замком. Этому чуду было почти сто лет, но за вещицей хорошо ухаживали и смазывали, так что стреляло ружьецо великолепно, шесть выстрелов – это вам не шутка. А фитильный запал получше кремневого, с этим Петр Борисович уже сталкивался, если есть рядом лампада, то не нужно этого кремневого баловства.

Шел 1763год, и знатный путешественник, с заемными письмами от банкирских домов и небольшой суммой наличными чувствовал себя вполне уверенно. Ночевал в хороших гостиницах или постоялых дворах, кучер неотрывно следил за конями и экипажем. Пару раз приходилось менять колеса в пути, но бог милостив, ничего страшного не происходило. Вот и подъехали к границе Венецианского государства, и стража подошла проверить документы.

Стража