Читаем Шеридан полностью

Далее Берк вспоминает историю их двадцатипятилетней дружбы, которая ни разу не омрачалась политическими разногласиями. Он уже стар, но коль скоро перед ним встал выбор: либо утратить дружбу, либо утратить свои принципы — он делает этот выбор. И после этих слов Берк возглашает: «Держитесь подальше от французской конституции!» Теперь Фокс по-настоящему встревожен. Наклонившись в сторону Берка, он шепчет: «Друзей вы не утратите!» Берк несколько мгновений молчит, а затем, глядя в лицо Фоксу, неумолимо произносит: «Нет, к сожалению, утрачу. Я знаю, какой ценою расплачиваюсь за мою линию поведения. Мною принесена поистине великая жертва... Я исполнил свой долг, хотя и потерял друга. Проклятая французская революция, она отравляет все, к чему ни прикоснется!»

Фокс встает, но никак не может начать. По лицу его катятся слезы, грудь сотрясают рыдания. Взволнована, как никогда, вся палата общин. Справившись с волнением, Фокс напоминает о том, сколько добра сделал в свое время Берк ему, тогда почти мальчишке, и выражает сожаление по поводу оскорбительных выражений, в которых Берк отзывался о нем сейчас. «Я не припоминаю, чтобы я прибегал к подобным выражениям!» — восклицает Берк. «Мой достопочтенный друг, — отвечает Фокс, — не припоминает эпитетов, он их забыл. В таком случае и я их забыл, полностью и навсегда. Я не хочу хранить в памяти столь мучительных воспоминаний, и с этого момента они изглажены и преданы забвению». Но все его слова примирения напрасны, и заключительные речи уже не могут ничего изменить. Питт деловито резюмирует прения, отметив исключительность того положения, в котором оказалась палата при рассмотрении данного пункта повестки дня, а именно Квебекского билля, но добавив при этом, что, по его мнению, Берк не вышел за рамки обсуждаемого вопроса.

Парламентарии расходятся по домам. Один из них, вызвавшийся подвезти Берка домой в своей карете, имел неосторожность с некоторым одобрением отозваться о взятой Фоксом линии. «Ах, вы один из них, — восклицает Берк. — Сейчас же высадите меня!» И лишь с большим трудом удается отговорить его от намерения выйти из кареты под проливной дождь.

Разрыв с Берком имел для вигов катастрофические последствия. Из партии вышел ее наставник и апостол, а за ним последовали и другие ее столпы. Это был настоящий массовый уход вигов, и в поредевших рядах оппозиции остались лишь сторонники Фокса. Если в прошлом оппозиция обладала в палате общин ста шестьюдесятью голосами, то под конец она не насчитывала и двадцати пяти.


ГЛАВА 11. ТРАГЕДИИ


 «Милый Шери, верь мне и люби меня, — пишет миссис Шеридан своему мужу, который очень ее ревнует, потому что сердца многих и многих мужчин покорены ею. — Покарай меня господь, если хотя бы раз я не то что поступками, а даже мыслями своими дала тебе повод для минутного беспокойства... Я сделаю все, что угодно (и от чего угодно откажусь), чтобы ты был счастлив, но, если ты доверяешь мне, ты и сам не захочешь заставить меня поступать не так, как принято, или старательно избегать каждого мужчину, чье общество мне более приятно, чем общество мистера Р. Уилбрахама и ему подобных... Пока я веду светский образ жизни и вращаюсь среди светских людей, мне, должна признаться тебе, не хватает смелости вести себя иначе, чем они. У меня нет дурных намерений, я не совершаю дурных поступков. Быть может, моему тщеславию льстит то внимание и предпочтение, которое оказывают мне некоторые мужчины, но ничего больше! Они отлично знают, что я беззаветно люблю тебя и высмеиваю любой намек на чувство или любовь с их стороны».

Однако после смерти Мэри Тикелл Элизабет стала все больше отступать от своих строгих правил. Ее письмо к миссис Кэннинг, жене Стратфорда Кэннинга (близкого друга Шеридана), подчеркивает происшедшую в ней перемену. «С утра ко мне являются визитеры, прерывая мои занятия в роли учительницы. Герцог Кларенс живет в сотне шагов от меня и заглядывает ко мне чуть ли не каждое утро... Мистер Фицпатрик и лорд Джои Тауншенд тоже наносят мне непременный утренний визит. Раза два заходил в последние дни мистер Хорн. Короче, все эти джентльмены, как говорит Ш., любезны до чрезвычайности. Ч. Фокс сейчас в гостях у миссис Б. Мистер Б. отправился поохотиться в Суффолк, поэтому лорд Р. и Ч., полагая, вне всякого сомнения, что здесь они развлекутся не хуже, замещают его. Все они собираются тут каждый вечер, и, смею тебя уверить, это очень милые, приятные люди».

(Элизабет все еще очень красива. Число поклонников, которые хотели бы утешить миссис Шеридан, страдающую от невнимательности мужа, ничуть не преувеличено. Между прочим, сам-то Шеридан постоянно изменял жене.)

Но как бы легкомысленно ни вела себя Элизабет, она нежно любит своего Шери и тоже ревнует его. «Ты действительно очень хочешь свидеться со мной? И правда ли, что только дела мешают тебе быть со мной вместе? Милый, милый Шери, не сердись. Я люблю тебя и не могу быть вполне довольна жизнью, находясь вдали от тебя».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь в искусстве

Похожие книги

100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары