Шериф

Драгана мощным толчком бросает себя прочь от толстой сосны и летит в самую гущу тварей. Они зависли по дурости в воздухе и часто плюются кислотой с высоты почти десяти метров. Девушка изгибается в движении, пропуская едкую смесь мимо себя, и активирует какую-то способность.

Освещённая алой каймой дрокк закручивается в полёте винтом и сквозь стаю чудовищ проходит, как мясорубка. Залитая кровью броня, свистящий клинок, режущий кости и плоть, и наружу выбрасывает только неаккуратные шматки тел.

Ещё выстрел и ещё. Пелена тишины скрадывает пальбу, а пули выбивают остатки защитников. Здесь у йорготов спряталось что-то вроде гнезда. Несколько высоких деревьев срослись кронами, а в их ветвях прячутся обглоданные почерневшие от кислоты кости, наполовину съеденные туши зверей и даже один человеческий череп. Возможно, тот самый лесник, возможно, просто какой-то счастливчик турист, которого Сопряжения застигло во время прогулки по парку.

Это уже третье такое гнездо, которое мы зачистили за последние шесть часов. Процесс идёт споро, но и врагов хватает. Йорготы знатно расплодились здесь за минувшую неделю. Благодаря Картографу мы двигаемся методично, вырезая их всех до одного. Нечего всякой инопланетной погани топтать нашу Землю и жрать нашу фауну. Я, может, и сам её пожрал бы. Сейчас бы шашлычка…

Чем сильнее мы углубляемся внутрь национального парка, тем больше видны изменения. Высокие вековые деревья сменяются какими-то непропорционально большими[1]. Стволы почти в полтора-два раза больше естественной нормы. Всё проясняется, когда я вижу синие нити арканы, пробегающие по их коре. Высокая концентрация этой энергии самым прямым образом влияет на окружающую флору.

Кроме деревьев буйно цветут и всевозможные кусты, расползаясь во все стороны. Ярчайшие цветы вырастают повсюду, испуская одуряющий запах. В общем, лес умеренного пояса превращается в какие-то грёбаные тропики.

Забравшись на одну из таких чудо сосен, я осматриваю с её вершины окружающее пространство. И сразу натыкаюсь взглядом на невероятного гиганта вдали. Какая-то абсолютно монументальная крона, раскинулась над окружающим лесом, погрузив его в тень. Абсолютно не удивляюсь, когда вижу крупный крылатый силуэт, кружащий неподалёку от этого титанического древа.

— Это нормально, что обычный лес превращается в декорации фильма про покорение внеземной цивилизации? — спустившись, спрашиваю я.

— По мере насыщения вашего мира арканой, будут меняться и растения, и животные, — равнодушно отвечает Драгана. — Климат, погода — всё это вскоре трансформируется и весьма круто. И не смеши меня, Пустышка, ваша планета смогла бы покорить только цивилизацию, которая ещё не научились добывать огонь.

— Не знаю, не знаю. Если верить киношникам, одному бравому герою с автоматом вполне по силам свергнуть всесильного инопланетного лидера, а уж если у того героя есть боевая подруга и отпускающий шутки товарищ, там и империи не поздоровится.

Дрокк отвечает мне взглядом “что этот сумасшедший такое несёт?”.

Мы продолжаем искоренять йорготов в отдельно взятом национальном парке и через час вынуждены прятаться от выискивающего нас папани-прародителя. Тот верещит на всю округу, сотрясая листву, и в целом ведёт себя, как истеричка. Чем-то не понравившийся ему дуб оказывается перемолот в щепки и залит кислотой. Быть может, решил, что мы засели в нём?

Пережидаем эту неуёмную активность, забившись в корни разлапистой ели. Мне в лицо уткнулась белобрысая макушка, а к телу прижалась закованная в броню пятая точка. Пахнет Драгана кровью, злостью и непомерным самомнением. Потрясающий коктейль.

Девушка внимательно следит за мелькающим в вышине силуэтом, зато пропускает момент, когда я начинаю легонько поглаживать её остроконечные уши. Единственный доступный мне с этого ракурса кусочек неприкрытой кожи.

В ответ на касание, она дёргается и собирается выдать какую-то отповедь, но йоргот в небесах снова хрипло ревёт и дрокк замирает. А я пользуюсь возможностью усилить натиск. Улавливаю учащённое дыхание и лёгкий румянец на щеках напарницы. Её рука сдвигается к моему паху, но вовсе не для каких фривольных целей. Пальцы с силой вцепляются в промежность, и не будь в штаны встроена защитная ракушка, пришлось бы колоть себе регенеративный инъектор.

Пока её пальцы продавливают неожиданную преграду, продолжаю терзать лиловые ушки. Драгана тихонько стонет и явно смущается собственной реакции. Краска на щеках усиливается, но усиливается и её злость. Она чуть не дымится.

Когда огромный йоргот улетает прочь, дроккальфар уже вся извертелась и покрылась потом. От неё так и веет яростью пополам с возбуждением. Эти феромоны я улавливаю абсолютно точно.

Крутанувшись, она готова не то высказать мне всё, что думает, не то оторвать мои беспокойные ручки. Однако я одним Глайдом уже разорвал дистанцию, скользнув на 15 метров прочь и, как ни в чём не бывало, иду себе дальше.