Шерхан

— Главное, чтоб умела готовить! — подколол Гриша. — А то он с виду худой, а на деле ест за роту солдат, будто в детстве не доедал! — съязвил друг с какой-то злостью. Я его не понимал. Не понимал, откуда у него ко мне такая агрессия!

— Гриша! — Вера Ивановна грозно смотрит на сына, а я смотрю в тарелку. Несколько ложек осталось доесть, еще иногда мог взять хлеб и вычистить полностью тарелку. Помню, когда первый раз хорошо поел, мне было невыносимо оставлять после себя даже крошку хлеба, поэтому все вылизывал до блеска. После высказывания друга еда не лезла в горло. Что за блядский день сегодня!

— Спасибо, было вкусно, сыт! — скупо улыбаюсь матери Гриши, потом смотрю на Лену, она виновато встречается с моими глазами, словно ей стыдно за своего мужа. — На второе и компот не остаюсь! — встаю из-за стола, беру тарелку.

— Я сама! — Лена вскакивает, отбирает посуду. Я просто пожимаю плечами, мне все равно не привыкать мыть за собой. Не жду, когда кто-то рванет провожать, ибо мне это не нужно. Обуваюсь и выхожу, тихонько закрыв за собою дверь, по-английски.

— Ярослав!!! — в подъезд к лифтам все-так выходит Вера Ивановна. — Прости Гришу, он сам не свой последнее время!

— Все нормально. Я привык к его смене настроения, как к погоде за окном. То жарко, то холодно! То ветер, то дождь. Он такой, и другим не будет, — смотрю на лампочку над дверьми лифта.

— Спасибо, что терпелив к нему, Ярослав, хотя понимаю, что ты дорожишь дружбой между вами!

— Я всеми вами дорожу, Вера Ивановна, вы- моя семья, и я, никогда не имевший ее, оберегаю и подстраиваюсь под каждого. Может неправильно…но как-то так! — мне не стыдно признаться этой женщине в своих слабостях. Она понимающе улыбается и вместе со мною заходит в лифт. Я смотрю на кнопки этажей, но чувствую ее изучающий взгляд.

— Ты никогда не хотел найти своих родителей? — вопрос, как пуля в лоб. Дергаюсь в сторону, сглатываю и рад, что нужно выходить. Вопрос остается без ответа. К чему он был задан? Я меньше всего в своей жизни хотел найти настоящих родителей. Предав однажды, предадут дважды. Поэтому никак не реагирую на вопрос, сжимаю губы в тонкую линию.

— Ярослав! — Вера Ивановна, оказывается, идет следом за мною, открываю машину и только после этого смотрю на женщину, тяжело вздыхая.

— Нет. Я никогда не хотел искать своих биологических родителей, которые только и смогли соединить свои клетки, а последствия решить так, как решили, — пожимаю равнодушно плечами. Раньше задавался вопросом, почему меня оставили, почему меня не забрали. Ведь были в интернате дети, родители которых забрали, как только жизнь наладилась. Иногда обстоятельства вынуждают отказаться от ребенка, но потом ведь можно было вернуться за родной кровиночкой. Но это всё философия. Есть приоритеты поважнее в моей жизни. Это Полина. Я искал того человека, который лишил ее жизни, а меня шанса быть в полноценной семьей. Если бы не он, никогда бы мне в голову не пришло вступить на кривую дорожку, рисковать своей жизнью, марать руки в чужой крови, жить одной местью.

— Ярослав, ты строг, ты же не знаешь, что явилось причиной такого поведения!

— Мне это неинтересно. Если вдруг они окажутся на пороге моей квартиры, я, конечно, выслушаю их, чаем угощу, даже печеньки достану, но, по сути, я жил без них и проживу без них дальше.

— Не простишь?

— С чего бы? Нет, конечно!

— Я думаю, как только ты женишься, то поменяешь свою точку зрения! Кстати, у моей подруги есть чудесная дочка! — голубые глаза загорелись, я хохотнул от такой быстрой смены темы.

— «Даже если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца…». У Меган Маркл пусть поинтересуется, как окольцевать принца, даже будучи старше его на пару лет, без роду и племени. Я оплачу ей билет в страну, где есть эти принцы! — смеюсь, когда вижу, как Вера Ивановна сначала строго сводит брови в одну линию, а потом ее губы начинают подрагивать в улыбке, которую она хочет сдержать.

— Никогда не думала, что ты любитель светских сплетен и пошлых песенок!

— Инстаграмм — великое зло!!! Я как не зайду, вечно кого-то обсуждают, хорошо, хоть перестали выкладывать тарелки с едой, типа, мир должен знать, что я ем! На хрен мне сдался твой рацион! И эти обрубленные копченые сосиски!

— Не поняла! — женщина хмурится, я достаю телефон, открываю иконку Инстаграмма, нахожу соску-блогершу, которая любит выкладывать свои телеса, развалившись в шезлонге. «Обрубленные копченые сосиски» — это ноги до колен на фоне безоблачного горизонта и бирюзовой воды.

— Это так модно?

— Это трэнд, Вера Ивановна! Как и голые щиколотки зимой!

— Надеюсь, ты так не ходишь!

— Нет, конечно. Только в теплое время года! — очаровательно улыбаюсь, мать Гриши обнимает меня и чмокает в щеку, нежно погладив по месту поцелуя.

— Хороший ты, Яр, хоть и балбес! Ты приедешь на мой юбилей?

— Конечно, как я могу пропустить такое событие! Может не ровно в назначенное время, но королям опаздывать простительно!