Шерхан

— Я поговорю с нею, на днях приглашу ее на свидание, поговорим по душам! — подмигиваю Лене. Ехать нам вместе от силы минут двадцать, а потом мне нужно мчаться на выезд из города.

Хищник пригласил к себе домой. Почему именно домой? Этот вопрос меня сильно беспокоил. Я пробил по своим каналам всю информацию о Хищном Федоре Архиповиче, узнал, что обычно все переговоры велись либо у него в офисе, либо в машине, к себе домой никого не звал. Так почему же меня удостоили такой чести?

— Грише привет, я завтра обязательно к нему зайду! — Лена кивает на мои слова, опять зависает в своих мыслях, потом вновь порывисто меня обнимает, заставляя перегнуться через подлокотник. Мы стоим в паре метров от больницы.

Я терплю ее порывы, списывая все на стресс последних дней, оправдывая ее тем, что во мне она ищет поддержку. Но в голове, как назойливая муха, зудела мысль — обнимает слишком крепко, слишком тесно прижимается. Внезапно она ослабляет хватку, дышит мне в лицо. Смотрю ей в глаза. Они у нее карие с крапинками, никогда до сих пор не обращал на это внимания. А сейчас…что-то между нами вспыхнуло, заискрилось и потухло, как вспышка бракованной петарды. Умом понимаю, что между нами ничего не может быть, что у меня все векторы направлены на другую девушку, но какая-то темная сила толкала в сторону Лены. В нескольких сантиметрах от ее губ замираю, трясу головой, сбрасывая с себя наваждение, колдовские чары.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Мы смотрим друг другу в глаза. Ее — зазывают, что-то обещая, вновь возникает ощущение, что меня околдовывают какими-то потусторонними силами. Чувствовал себя Одиссеем, которого соблазняли Сирены. В моем случае мифам места нет, у меня такая охренительная реальность, что лучше находиться в своем выдуманном мире до конца жизни. И не пытаться вывернуть все наизнанку.

— Тебе пора! — твердо произношу, не опускаю глаза, не отвожу их в сторону, давая Лене понять, что меня не возьмут никакие силы, никакие заговоры, если она внезапно воспылала ко мне самыми искренними чувствами.

— Яр…

— Лена, мне некогда, у меня дела! Оставь эту ситуацию, поняла? — она что-то хочет сказать, но я отрицательно качаю головой и кивком указываю на дверь. Девушка еще пару минут сидит, вздыхает и выходит. Смотрит на меня большим глазами покинутого олененка, мне должно быть ее жалко, но ни хера. Я улыбнулся ей и развернул машину в сторону выезда из города. Меня еще некоторое время одолевали мысли по поводу того, что между нами возникло какое-то необъяснимое притяжение. Когда выехал на трассу, мысли о Лене растворились на задворках сознания. Теперь меня тревожили думы о Хищнике. И кровь начинала бурлить от адреналина, от возбуждающего чувства, когда враг почти рядом. Я даже не заметил, как улыбка превратилась в звериный оскал, глаза загорелись огнем мести, нога непроизвольно утопила педаль газа в пол. Мне хотелось поставить точку там, где она должна была стоять давно.

Автоматические ворота раскрываются перед машиной, из будки охраны выходят несколько парней в костюмах. Они смотрят на мои номера, с кем-то переговариваются по рации, потом жестом разрешают заехать. Въезжаю. Фига-се…Впереди, в метрах десяти, стоял особняк в классическом стиле с большими окнами, с парадной лестницей. Дорого. Богато.

— Оружие? — на меня пристально смотрят, сканируют взглядом. Второй парень подошел сзади. Я поднял руки и позволил себя ощупать вдоль и поперек. Показал, что в руках держу всего лишь ключи и телефон. Телефон тоже покрутили, осмотрели.

Меня не провожают до крыльца. Иду в одиночестве, но возле входной двери терпеливо поджидают. Подходя к ступенькам, смотрю на ожидавшего меня человека. Он не отводит глаза, а я понимаю, кто передо мною. Агат. Настоящее имя или нет, неважно, но вот то что у него черные жгучие глаза, устремленные на меня в упор, как прицел киллера, это нервировало бы обычного человека, но не меня. Смотрю таким же взглядом. Наш поединок длится секунды три, но за это время воздух моментально становится взрывоопасным, тяжелым.

Агат поджимает губы, разочарованный тем, что я не испугался. А чего пугаться? Мы с ним в одинаковую игру играем, правда кто-то под чьим-то руководством, а кто-то сам по себе. Ехидно улыбаюсь, черные глаза вспыхнули черным пламенем. Наверное, с таким взглядом в аду стоят стражники, но не человек, наделенный властью. У того глаза цвета холодного клинка, режущие без ножа. В этом я убедился, когда с Агатом вошел в дом.