Шерлок Холмс. Дыхание Бога

— Прыгайте на борт! — крикнул он, и странное чувство перемещения во времени пропало.

Мы поднялись в вагон, снова загудело электричество, и состав пошёл по тоннелю. Конечно, сейчас эти чувства утеряны, но в то время электрические поезда казались пришельцами из грядущего. Лондонское метро будет построено, и «труба за два пенни» станет настолько популярным транспортом, что ощущение новизны очень быстро исчезнет. А тогда это было такой же магией, как и многое другое.

Я устроился поудобнее и осмотрел своих спутников.

Карнакки был заряжён энергией, как рельсы под нашим вагоном, — он отказался присесть и расхаживал взад-вперёд с револьвером в руке.

— Эй, — окликнул его Карсвелл и протянул небольшой свёрток. — Ваши отмычки. — Он улыбнулся. — Уронили, когда так мастерски взламывали замок на входе.

Карнакки растерянно взглянул на него, потом взял свёрток и положил его в карман.

— Спасибо. — Он продолжил расхаживать по вагону.

Карсвелл пожал плечами и сел. Он был на удивление спокоен.

Кроули тоже, принимая во внимание обстоятельства, держался расслабленно. Мне пришло в голову, что, когда ситуация подходит к своей кульминационной точке, он скорее примет всё как есть, чем станет предугадывать действия противника. Мне доводилось видеть Холмса в таком состоянии спокойной обречённости — когда загадок уже не осталось и впереди ждёт развязка.

Однако мой друг пребывал в совершенно ином состоянии: его глаза быстро обшаривали вагон, а великолепный мозг суммировал все факты, как счётная машинка бухгалтера.

Сайленс выказывал признаки беспокойства. Его лоб блестел от пота, и вообще казалось, что он близок к обмороку. Очевидно, нервное напряжение всё-таки его доконало.

— Что вы сделали?

Голос был таким тихим, что я даже сначала не понял, кто говорит.

— Что вы сделали?

Это был Холмс. Он смотрел на Кроули, и в его глазах было столько злости, что, должен признаться, даже я испугался.

— И чему я позволил случиться, не вмешавшись сразу?

— О чём вы? — удивился Кроули. — Я всего лишь делаю, что могу, чтобы спасти наши жизни. — На его лице застыла маска негодования. — И жизни всех, кого можно спасти. Мазерс, должно быть, надеется, что…

— А ну, заткнитесь! — взревел Холмс и стукнул металлическим наконечником трости об пол. — Мистер Сэмюель Лиддел Макгрегор Мазерс не имеет никакого отношения к тому, что произошло наверху. И никогда не имел!

— Но ведь… — начал я, но моему другу хватило одного взгляда, чтобы слова застряли у меня в горле.

— Это всегда были вы, Кроули, — продолжал Холмс. — И Сайленс. — Он пригвоздил взглядом доктора, сидевшего с виноватым видом. — И Карсвелл. — Последним, на кого посмотрел Холмс, был Карнакки. — Должен признать, единственный, в ком я не был уверен, так это вы. Но вы так же невинны, как я и Ватсон.

— О чём вы говорите, дружище?! — воскликнул Карнакки.

— Слушайте внимательно, и я всё объясню. Да, и не могли бы вы навести револьвер на наших друзей? Я бы не хотел, чтобы меня перебивали.

— Если вы думаете, что я позволю поливать нас грязью… — начал Кроули.

Но в этот раз Сайленс нашёл что сказать:

— Алистер, заткнитесь и делайте, что он говорит. Всё это слишком далеко зашло.

— Действительно, — подтвердил Холмс. — Слишком далеко.

Кроули хотел ещё что-то возразить, а потом вдруг (я глазам своим не поверил) улыбнулся.

— Хорошо, — процедил он, — пользуйтесь моментом. В любом случае уже слишком поздно. Вы ничего не сможете сделать, даже если у вас есть доказательства, в чём я очень сомневаюсь.

— Нет никаких доказательств, — согласился Холмс и полез в карман за портсигаром.

Мой друг никогда не мог рассуждать без сигареты в руке — глупая привычка!

— Но я всё же расскажу вам то, что знаю.

Глава 24 ПОСЛЕДНИЙ ВЗДОХ

— С самого начала всё это было очень подозрительно. — Холмс прикурил сигарету и глубоко затянулся. — Почему добрый доктор Сайленс оказался на нашем пороге? Да ещё в таком несвойственном для следящего за собой человека виде? Он не примчался к нам после описанных им странных событий. Это следовало из его истории. Кроме того, на брюках доктора была шерсть его собаки. Он явился прямо из своего дома… — Холмс взглянул на Сайленса. — Кажется, вы сказали Ватсону, что у вас квартира на Ривс-Мьюс?

— Так и есть.

— Как раз напротив Гросвенор-сквер. Я так понимаю, Де Монфор в тот вечер, когда погиб, бежал к вам за помощью?

Сайленс кивнул.

— Помощи он не получил, — продолжал Холмс. — Но об этом позже, не будем сваливать всё в одну кучу.

Полагаю, причины, вынудившие вас спешно покинуть свою квартиру, очевидны: вы были растеряны и встревожены. Другими словами, не в себе. Что же вас так взволновало? Уверен: не детали вашей истории. Если ваша репутация заслуженна, то одержимые и всякий бред — ваш хлеб с маслом. Подобные вещи (возможно, пугающие других людей) не могли вызвать отклонения в вашем обычном поведении. И всё же вас явно что-то беспокоило. Может, это было что-то очень простое, например визит ко мне? Вы что-то должны были сделать? Что-то, от чего вы чувствовали себя некомфортно?