Шерлок Холмс и болгарский кодекс

Номер третий, низенький, плотный, сужающийся книзу, как яблоко сорта «пепин-рибстон», вставив монокль в глазную впадину, а затем убрав, помахал им профессорским жестом и объявил, комично растягивая слова: «Меня зовут Шерлок Холмс. Применив мой дедуктивный метод, вы поймете, что все остальные не более чем самозванцы, которых должна немедленно арестовать доблестная болгарская полиция».

Мы с сэром Пендерелом вскочили со своих мест и начали громко аплодировать, выражая тем самым свой восторг. Несмотря на это, конкурсанту достались только два наших голоса.

Настоящий Шерлок Холмс, выступавший под номером IV, сделал шаг вперед. Его взметнувшийся вверх охотничий хлыст со свистом рассек воздух тем самым манером, который когда-то заставил выронить пистолет Джона Клея, придумавшего Союз рыжих, и прогнал индийскую гадюку, пресловутую «пеструю ленту».

Засим последовал захватывающий рассказ о том, как, расследуя дело о собаке Баскервилей, мой друг, словно собака-ищейка, взял след, сумев при помощи дедукции верно истолковать любопытное наблюдение дворецкого Бэрримора. Тот показал на дознании, что его хозяин, отправившийся вечером на прогулку, сначала, судя по следам, шел обычным шагом, а завернув назад от калитки к дому, как будто двигался на цыпочках. Холмс же сделал вывод, что покойный сэр Чарльз не шел, а бежал сломя голову, пока сердце его не разорвалось.

Это был tour de force[28]. Но ни увлекательный рассказ, ни высокий рост и выдающаяся вперед квадратная челюсть, знакомая всем по иллюстрациям Сидни Пейджета в журнале «Стрэнд», не принесли настоящему гению дедукции ни одного голоса.

Участник под номером V из Софии был встречен шквалом аплодисментов. В отличие от конкурсантов в дирстокере, он надел соломенную шляпу с невысокой тульей и плоскими полями, которую ввел в моду австрийский тенор Жирарди, и головной убор этот залихватски сидел у него на макушке.

Изъясняясь на чистейшем английском, он принял эстафету от моего друга и вспомнил еще один пример использования дедукции – дело о жеребце по кличке Серебряный.

Он поведал о том, как мы с Холмсом отправились в Кингс-Пайленд, в Дартмур, по приглашению незадачливого инспектора Грегори. Накануне ответственных скачек из конюшни, охраняемой сторожевым псом, пропал породистый скакун. Двое конюхов, спавших на чердаке, не слышали собачьего лая.

Конкурсант процитировал слово в слово диалог между Холмсом и инспектором Скотленд-Ярда, когда на вопрос последнего: «Есть еще какие-то моменты, на которые вы посоветовали бы мне обратить внимание?» – детектив-консультант ответил: «Странное поведение собаки в ночь преступления». «Собаки? – удивился инспектор. – Но она никак себя не вела!»

И тут публика хором подхватила: «Это-то и странно».

Удача явно была на стороне пятого номера. Он сделал шаг вперед и низко поклонился. Впервые настоящий Холмс, никому не уступавший пальму первенства, проиграл на своем поле какому-то самозванцу.

Принц крикнул победителю:

– Пожалуйста, представьтесь и заберите приз!

Номер пятый снял канотье и бросил его в ликующую толпу. Аплодисменты усилились, а одобрительные возгласы перешли в громкий хохот, когда он отклеил блестящие усы и все увидели, что это некто иной, как военный министр Константин Калчев, насмешливо улыбающийся зрителям.

Проворно выхватив из руки моего друга охотничий хлыст, он, к ужасу гостей, незнакомых с делом шести Наполеонов, приемом, принятым в canne de combat[29], с силой опустил тяжелую рукоять на голову гипсового императора, разбив его на части. Когда же он отыскал среди обломков черную жемчужину и предъявил ее зрителям, все открыли рты от удивления.

– О Боже, – прошептал я, обращаясь к сэру Пендерелу. – Если не ошибаюсь, это самый известный перл во всем мире. Эта черная таитянская жемчужина когда-то принадлежала Родриго Борджиа, папе Александру Шестому. Говорят, она приносит смерть своему хозяину.

Все приступили к праздничному ужину в честь Шерлоков Холмсов. Цыганский оркестр с воодушевлением заиграл балладу «Ростбиф Старой Англии». Между столиками забегали официанты в белых ливреях и белых же перчатках. На сцене маленькая индийская танцовщица Дурга сменила Яннеса-оккультиста.

Нам как раз подали шкембе-чорбу – острую похлебку из рубца, обильно приправленную чесноком, уксусом и жгучим красным перцем, когда к нашему столику подошел курьер и стал что-то нашептывать сэру Пендерелу на ухо.

В свою очередь британский посол наклонился к нам и прошептал:

– Мистер Холмс, срочно нужна ваша помощь. Пропал живущий здесь капитан Бэррингтон. Он женат на красивой болгарке. Вчера он уехал из дому верхом по какому-то загадочному делу, предупредив, что вернется на рассвете, но до сих пор не возвратился. Не навестите ли вы с доктором миссис Бэррингтон? Боюсь, как бы с капитаном не приключилось беды. Бэррингтоны – мои давние и добрые друзья.

Холмс кивнул, выражая согласие, и попросил:

– Не могли бы вы рассказать все, что знаете о капитане Бэррингтоне?