Шерлок Холмс и дело о шахматной доске (сборник)

Уотсон кивнул, хотя почувствовал, что слова Холмса немного задели его. Ему снова явственно показалось, что его оттесняют на второй план. Однако они с кузеном сели в кэб и вернулись домой к Патрику. Слуги, все, кроме одного, уже легли. Уотсон пожелал Патрику спокойной ночи, удалился к себе и в конце концов забылся тревожным сном.

Глава 11

На следующее утро Уотсон проснулся рано и сразу же обнаружил, что пытается представить себе, каково это будет – просыпаться в Эдинбурге каждое утро. Шум, доносившийся с улицы, был несравненно тише того, которым сопровождалось каждое утро на Бейкер-стрит, и это стало для Уотсона отнюдь не неприятным открытием. Здесь перед ним открывалось много перспектив, и пусть в Лондоне он мог вновь заняться общей практикой, неизвестно, было бы ее достаточно для полной, насыщенной жизни. Возможность стать учителем и наставником для нового поколения врачей поистине являла собой огромный соблазн, от которого нельзя было просто отмахнуться. Уотсон умылся и оделся, не переставая размышлять над этим, и спустился вниз, нисколько не сомневаясь, что поднялся раньше всех в доме. Однако это оказалось не так. Первое, что он увидел, войдя в гостиную, была знакомая фигура Холмса, который безмятежно расположился в кресле, посасывая свою трубку.

– Так-так, Холмс! Меня вовсе не должно удивлять, что вы уже встали. Надеюсь, ваши ночные блуждания по городу принесли результат?

– Все, что я сейчас могу сказать, Уотсон, – у меня родился план, а принесет ли он результат, мы узнаем сегодня утром. Вам хорошо спалось?

– Да, благодарю. Но, поскольку в голове было полно всяких мыслей, проснулся я рано. Возможность, которая мне здесь представилась, поставила меня перед выбором. Я понимаю, что вы в своей работе легко обойдетесь и без моей помощи, однако нужно принять во внимание вопрос о нашей квартире на Бейкер-стрит. Ведь мы с вами съехались именно ради того, чтобы вместе платить за жилье, и мне бы не хотелось оставлять вас в затруднительном положении.

– Пустяки, старина, – перебил его Холмс. – О квартире я не беспокоюсь. Не сомневаюсь, что мне удастся найти нового соседа, хотя, быть может, понадобится перебрать несколько вариантов, прежде чем я отыщу того, кто сумеет смириться с моими привычками, как это удалось вам.

Уотсон улыбнулся и хотел что-то сказать, но сыщик поднял руку и покачал головой:

– Что до вашей помощи, то вы умаляете свое участие в моих расследованиях, Уотсон. Хочу заверить вас, что вы оказываете мне неоценимую поддержку. Однако прежде всего вы должны поразмыслить над тем, что будет лучше для вас. Человек часто выбирает то, что считают для него подходящим другие, не успев задуматься, правильно ли он поступает.

Уотсон тяжело опустился на стул:

– Я очутился точно в таком положении, Холмс. Сейчас я сам не знаю, чего хочу. Патрик предложил мне сегодня опять сопровождать его и… – Он сделал паузу. – Словом, Холмс, вы извините меня, если я снова брошу вас одного? Право, мне есть над чем подумать.

Холмс добродушно улыбнулся:

– Не волнуйтесь, дружище, прошу вас. Предоставьте меня самому себе. Не сомневаюсь, что сумею найти себе занятие.

– Вот это-то меня и беспокоит, – ответил Уотсон. – Когда вы бываете предоставлены сами себе, как правило, это влечет за собой некоторую анархию.

Знаменитый детектив в притворном удивлении уставился на товарища:

– Ну, знаете ли, Уотсон, вы ко мне чересчур суровы. – Однако на губах у него играла лукавая усмешка и в серых глазах плясали веселые огоньки, а это означало, что он не испытывает потребности в оправданиях. – Возможно, я прогуляюсь по городу или даже посещу некоторые из достопримечательностей, которые вы мельком показывали мне по приезде.

Уотсон бросил на него печальный взгляд:

– Да, уверен, вы так и сделаете, Холмс. Я бы удивился…

Тут его речь прервали: у входа в дом трижды звякнул колокольчик. Холмс вскочил с места, быстро подошел к двери гостиной и выглянул наружу. Уотсон последовал за ним, но не сумел разглядеть, кто пришел, хотя отчетливо расслышал голос, принадлежавший молодой женщине:

– Мне надо видеть мистера Шерлока Холмса, – лихорадочно проговорила она с сильным акцентом. – Меня послала за ним хозяйка.

Сыщик широко распахнул дверь и вышел в переднюю:

– Вас, юная леди, вероятно, послала миссис Тернер?

– Да, сэр, она просила меня привести вас к ней. – Девушка тяжело дышала – судя по всему, бежала со всех ног. – Сегодня ночью случилось кое-что еще. Пожалуйста, идемте!

Холмс, не раздумывая, натянул свое пальто, выхватил из находившейся в углу стойки трость и жестом велел девушке выходить:

– Идемте. На улице остановим кэб. – Он вышел вслед за ней, уже на ходу бросив: – Уотсон, пожалуйста, передайте Патрику мои извинения – я не смогу с ним позавтракать. Кажется, дело не терпит отлагательства…

Горничная закрыла за ними входную дверь, изумленно посмотрела на Уотсона и удалилась в буфетную. Уотсон покачал головой. «Этого я и боялся, – подумал он. – Вот что случается, если Холмс предоставлен сам себе!»