Шерлок Холмс и десять негритят

— А?! — как подстреленный, вскрикнул Жюв. — Что?!

Не веря своим ушам, он в тупом изумлении уставивился на Марлоу.

— Не стройте мне рожи: у меня слабое сердце, — сказал частный детектив, мягко улыбнувшись. Это была чистая и невинная улыбка взрослого младенца.

Воспользовавшись тем, что дворецкий оказался поблизости, Марлоу одним махом содрал у него с руки белую перчатку и бросил ее в лицо разинувшему рот инспектору.

Инспектор Жюв поймал перчатку зубами.

В руке у него появился револьвер. Если он думал произвести этим впечатление на Марлоу, то он ошибся адресом.

— Цельтесь выше: на мне бронежилет, — не моргнув глазом, посоветовал тот. — И верните дворецкому его аксессуары: они несъедобны.

Жюв сплюнул перчатку на пол, его трясло.

— Я не воюю с безоружными, месье! — вскричал он, торопливо пряча револьвер. — Я задушу вас голыми руками! — и он обрушился на Марлоу, как снежная лавина, колотя изо всех сил.

Гости, немало встревоженные таким поворотом событий, кинулись их разнимать и еле растащили.

Побитый и помятый, весь вываленный в пыли, Марлоу поплелся в туалет приводить себя в порядок. Но несмотря ни на что с лица его не сходила все та же наивная улыбка.

— Прекрасен Тадж-Махал при лунном свете, — пробормотал он, скрываясь за дверью. — Чего не скажешь про Помпеи…

Дворецкий с невозмутимым видом подцепил кончиками пальцев свою некогда белоснежную перчатку и принялся неспеша натягивать ее на левую руку.

Инспектор Жюв, потирая ладони, с довольной миной вернулся на свое место.

— Я не сомневаюсь, что все эти коварные преступления совершил ни кто иной, как Фантомас! — заявил он тоном победителя.

— Это мы уже слышали, инспектор Жюв, — сказал Мегрэ, вынимая изо рта трубку и пуская ему в лицо сизый дым.

Инспектор громко чихнул.

— А что это за странные закорючки, месье комиссар, вы рисуете в своей записной книжке всякий раз, когда обнаруживается очередной труп?

— Я делаю это машинально и безо всякого умысла.

— Скажите, сэр, а сколько крестиков в вашей записной книжке? — осторожно поинтересовался адвокат Мейсон.

Мегрэ раскрыл записную книжку и сосчитал пальцем.

— Три.

— Всего лишь, — прошамкала мисс Марпл, убирая в сумочку вставные зубы.

Мейсон украдкой заглянул в записную книжку Мегрэ.

— Что-то ваши крестики больше смахивают на плюсики.

— Вы просто не с того бока смотрите, месье!

Мегрэ захлопнул книжку перед носом адвоката, спрятав ее в карман.

— Скажите, мистер Жюв, — произнес Холмс, — а где именно вы обнаружили труп?

— В его же спальне. Дверь была не заперта. Я сразу почувствовал неладное и решил заглянуть. Он лежал на постели.

— Под одеялом?

— Нет, поверх, будто вовсе не раздевался на ночь.

— Вы хотите сказать, что он был одет?

— Да.

— Хм, интересно, — пробормотал Холмс.

— Бедный мистер Гудвин, он никогда не узнает, чем все это кончится, — вздохнула Делла.

— Чем-чем, — проворчал Ватсон. — Нас всех укокошат.

— Ну, так прямо и всех, — добродушно пропыхтел Мегрэ.

— Малышка, мы теряем клиентов, — обеспокоено зашептал Мейсон на ухо Делле Стрит. — Золотая жила грозит иссякнуть прежде, чем я успею нагреть на ней руки. Я вижу, что вы больше на меня не дуетесь из-за моих ночных приставаний к вашей двери. Виноват, я был не совсем трезв. Скажите, могу ли я надеяться на ваше прощение?

— Я вас прощаю, шеф, — снисходительно улыбнулась девушка. — Вы этой ночью достаточно настрадались.

— Искренне благодарю вас, Делла, за проявленное по отношению ко мне великодушие.

— Шеф, вы можете хотя бы иногда выражаться не только протокольным языком?!

— Если вы того желаете, Делла, то я постараюсь. Хочу заметить, что скоро я, должно быть, решу положительно вопрос об увеличении вашего жалования. Вы этого вполне заслуживаете.

— Спасибо, шеф. Признаться, в последнее время мне не хватало даже на мороженное.

— Ну вот, тем более… А теперь, Делла, постарайтесь убедить эту публику записаться ко мне на прием. Мне кажется, они уже забыли о моем вчерашнем предложении. Надеюсь, вас не затруднит моя просьба?

— Ради ваших миллионов, — шепнула в ответ девушка и громко сказала. — Дамы и господа, позвольте вам напомнить, что через десять минут адвокат Мейсон начинает вести прием своих подзащитных.

— А я со своей стороны, — вдруг сказал отец Браун, — приглашаю всех желающих в свою исповедальню.

— Куда? — переспросил Мейсон, скривившись до неузнаваемости. — Куда?

— В мою келью на исповедь. Думаю, у каждого из вас найдется, что мне поведать. Мы, человеки, всю жизнь нашу проводим во грехе. Но нельзя предстать перед Господом нашим, не пройдя очищение святой исповедью! — и отец Браун неожиданно так ударил кулаком по столу, что звякнули стаканы.

— Очень правильно, дорогой друг, что вы упомянули тут про исповедь, — холодно произнес Холмс, сложив руки на груди. — Предлагаю начать с вас.

— Нельзя же оставить сапожника без сапог, — подхватил со злорадной усмешкой Мейсон, мгновенно усмотрев в святом отце нежданного конкурента.

Маленький священник пригладил волосы.

— Извольте, господа, я готов.

— С какой целью вы сегодня утром выпрыгнули из окна? — быстро спросил Холмс.

Отец Браун сделал наивное лицо.