Шерлок Холмс и страшная комната. Неизвестная рукопись доктора Ватсона

— Да, милорд, — отозвались в один голос и учитель, и миссис Вайс, и Фил, и Пит, и старая Мэгги Миллем, потому что изъяснялся лорд всегда предельно четко и кратко, а слушали его весьма внимательно.

— И тебя, озорник, это тоже касается, — обратился он к Фредди.

— Да, сэр, — отвечал мальчик как можно более чопорно и от напряжения даже побледнел.

— Отныне со всеми без исключения вопросами и просьбами обращайтесь к миссис Вайс, она передаст это мистеру Нортингу, а уж он — непосредственно мне. Уверен, что это новый порядок устроит всех.

Понятно, что цель этих мер была только та, чтобы в будущем никто ни под каким предлогом не приближался бы слишком близко к его двойнику и не распознал бы подмены. И вот жизнь наша пошла своим чередом, за тем лишь исключением, что больше из своих апартаментов лорд не выходил, а только его двойник… То есть я. Самое трудное было имитировать специфическую хромоту лорда, и я долго и тщательно ее отрабатывал. Однажды решившись на эту роль, я уже не испытывал никаких колебаний, потому что меньше всего считал это эксцентричной причудой. Во всем сочувствуя лорду, я давно уже привык на все смотреть его глазами. Тот порядок, годами выработанный и до мелочей соблюдаемый, не должен был порушиться со смертью хозяина! Порядок, основанный на внутренних принципах, а не на внешних только традициях и тесно связанный с усвоенными этим человеком понятиями долга и достоинства. Лорд боялся, что его драгоценный внук, последний Фатрифорт, слишком еще мал и неопытен, чтобы сознательно противостоять извращенным, вульгарным, но соблазнительным современным веяниям.

С ведома лорда мы с Бетти четыре года назад обвенчались. Так что я долго бы еще мог выдавать себя за него: экономка — моя верная жена, кухарка — тихая и покладистая — дальше кухни не ходит и считаное число раз попадалась на глаза настоящему лорду, а уж близко к нему никогда не подходила. Молодой учитель — серьезный парень, души не чает в своем подопечном. Его я самолично, по просьбе лорда, выбирал из всего множества претендентов и не один день наводил о нем справки. И выбрал не попрыгунчика какого ветреного, не дармоеда, собой только озабоченного, а верного старшего брата, который бы трудился не за страх, а за совесть. И то, что он слеп, как крот, в своих окулярах, так это кстати, как говорится: меньше будет знать — крепче будет спать.