Шерлок Холмс: наука и техника

Доктор Джеймс Барри был блестящим и наиболее уважаемым врачом викторианской эпохи, получившим диплом доктора медицины в Эдинбурге в пятнадцатилетнем возрасте, служившим с отличием в британской армии в таких экзотических местах, как остров Святой Елены, Ионические острова и Вест-Индия. Будучи обидчивым и вспыльчивым, медик подрался на дуэли с коллегой-офицером. После отставки из армии доктор Барри был назначен на престижный гражданский пост инспектора госпиталей. Когда в 1865 г. Джеймс Барри умер в восьмидесятилетнем возрасте, посмертный осмотр выявил, что доктор был… женщиной. Она провела всю свою взрослую жизнь, притворяясь мужчиной. Поскольку права наследования, голоса и доступа к профессиональному обучению часто зависели от пола, для подобного обмана было более чем достаточно оснований, и в медицинской литературе того периода появлялось множество подобных случаев. Джордж Макуоттерс, родом с Британских островов, служил в Нью-йоркской городской полиции. В своих мемуарах 1871 г. он описывал мошенника, у которого, по слухам, не хватало одного сустава пальца. Макуоттерс задержал подозреваемого, многие годы скрывавшего свой недостаток с помощью хитроумно сделанного воскового пальца, прикрепляемого к руке посредством большого и дорогого кольца. Детектив забрал себе восковый палец в качестве сувенира, а кольцо, увы, пропало.

В рассказе о Шерлоке Холмсе «Серебряный» преступник пытается замаскировать скаковую лошадь. В 2003 г. чикагский ветеринар пытался изменить внешность украденного темно-серого мерина по кличке Сан-Диего, замазав белые ноги и отметину на лбу животного черной каустической краской. В результате морда лошади покрылась волдырями. Ветеринар был обвинен в крупной краже и ограблении. У несчастного мерина остались шрамы.

Во время Второй мировой войны отдел спецопераций британской разведки занимал секретную квартиру в

Лондоне. Сотрудники отдела изготавливали поддельные документы и разрабатывали замысловатые маскировки для британских разведчиков. Апартаменты находились по адресу Бейкер-стрит, 64.

Глава 6 Место преступления при газовом освещении

Ничего и не было тронуто… Все осталось в том виде, в каком

я его застал.

— Сесил Бейкер (рассказ «Долина ужаса»)

При осмотре места преступления Шерлок Холмс проявляет удивительную силу концентрации и страсть к деталям. В первой изданной повести о Шерлоке Холмсе «Этюд в багровых тонах» Ватсон описывает Холмса, осматривающего место преступления:

Он вынул из кармана рулетку и большую круглую лупу и бесшумно заходил по комнате, то и дело останавливаясь или опускаясь на колени; один раз он даже лег на пол. Холмс так увлекся, что, казалось, совсем забыл о нашем существовании — а мы слышали то бормотанье, то стон, то легкий присвист, то одобрительные и радостные восклицания. Я смотрел на него, и мне невольно пришло на ум, что он сейчас похож на чистокровную, хорошо выдрессированную гончую, которая рыщет взад-вперед по лесу, скуля от нетерпения, пока не нападет на утерянный след. Минут двадцать, если не больше, он продолжал свои поиски, тщательно измеряя расстояние между какими-то совершенно незаметными для меня следами, и время от времени — так же непонятно для меня — что- то измерял рулеткой на стенах.

Почти в то же время, когда Конан Дойль писал эти слова в Англии, по другую сторону Ла-Манша, в Вене, выдающийся профессор криминалистики Ганс Гросс занимался формулированием правил расследования, которые он называл «картиной преступления».

«Первая обязанность дознавателя, — писал он в книге „Руководство для следователей“, изданной на английском языке под названием „Расследование преступлений“, — это проводить осмотр абсолютно спокойно и хладнокровно». В дальнейшем следовало помнить нерушимое правило: «Никогда не передвигайте, не поднимайте и не трогайте предмет прежде, чем он будет полностью описан со всеми подробностями».

Как и Холмс, Гросс был уверен, что необходимо собрать все точные и полные данные прежде, чем делать какой-либо вывод. С этой целью он требовал, чтубы дознаватель, осматривающий место преступления, помнил о том, что важной может оказаться любая, даже самая незначительная деталь. Ученый подчеркивал, что ничто не может быть настолько крошечным, чтобы не иметь отношения к данному случаю.