Шерлок Холмс: повести, рассказы

К тому времени они достигли подножия горы. Их сразу же окружила толпа пилигримов – бледнолицых робких женщин, хихикающих ребятишек и настороженных, строгих мужчин. При виде младенческого возраста девочки и плачевного физического состояния мужчины отовсюду послышались возгласы удивления и сочувствия. Сопровождавшие необычную пару молодые люди, однако, не остановились, а, окруженные теперь толпой мормонов, проследовали к повозке, которая выделялась среди остальных своими большими размерами, а также нарядностью убранства. Она была запряжена шестеркой лошадей, между тем как в других упряжках было по две, от силы по четыре лошади. Помимо возницы на козлах сидел большеголовый мужчина, на вид ему было не больше тридцати, однако по властному выражению лица в нем нетрудно было угадать верховного вождя. Он читал книгу в коричневом переплете, но, когда толпа приблизилась, отложил ее и внимательно выслушал рассказ о необычном происшествии, после чего, повернувшись к только что обнаруженным путникам, сурово произнес:

– Если мы возьмем вас с собой, то при одном лишь условии: вы должны принять нашу веру. Волков в своем стаде мы не потерпим. Пусть лучше кости ваши останутся лежать в этой пустыне, чем в плоде заведется червоточина, которая со временем может сгубить его. Согласны ли вы на такое условие?

– Какие могут быть вопросы! Я готов на любые ваши условия! – воскликнул Феррье с таким энтузиазмом, что даже суровые старейшины не смогли сдержать улыбки. Один лишь вождь сохранил на лице впечатляющую строгость.

– Брат Стэнджерсон, – сказал он, – возьми его и ребенка к себе, накорми их и напои. Также вменяю тебе в обязанность приобщить его к нашему символу веры. А теперь вперед! Мы и так потеряли слишком много времени. Вперед, в Сион![31]

– В Сион! В Сион! – закричали мормоны. Этот клич, передаваясь из уст в уста, волной пробежал по всему каравану и, затухая, отозвался в дальнем его конце нечленораздельным рокотом. Под щелканье бичей и скрип колес головные повозки тронулись с места, и вскоре уже весь караван снова пришел в движение. Старейшина, попечению которого были вверены две приблудившихся овцы, отвел их в свою повозку, где их ждала трапеза.

– Вы поедете с нами, – сказал он, – и через несколько дней оправитесь от истощения. А пока запомните: отныне и навечно вы – наши единоверцы. Так повелел Бригам Янг[32], а его устами глаголет сам Джозеф Смит, который и есть Глас Божий.

Глава 2 Цветок юты

Не будем описывать все те испытания и лишения, которые пришлось претерпеть беглецам-мормонам, прежде чем они обрели свое окончательное пристанище. С упорством, пожалуй, в истории беспримерным, они преодолели свой тяжкий путь от берегов Миссисипи до западных отрогов Скалистых гор. Дикари, хищники, голод, жажда, усталость и болезни – все преграды, какие воздвигала природа на их пути, – они превозмогли со стойкостью, приличествующей англосаксам. Тем не менее долгое путешествие и перенесенные ужасы заставили дрогнуть сердца даже самых непоколебимых. Поэтому, когда с высоты перевала им открылась наконец купающаяся в солнечных лучах долина Юты и от своих пастырей они услышали, что это и есть их Земля обетованная и что просторы этой девственной нивы будут навек принадлежать им, не нашлось ни одного человека, который не упал бы на колени и не вознес бы небесам благодарственную молитву.

Янг показал себя таким же умелым организатором, каким решительным вожаком был он для них во время странствия. Немедленно были составлены топографические карты и чертежи будущего города. Окружающие земли отвели под фермы и распределили между главами семейств в соответствии с положением каждого. Торговцы начали заниматься торговлей, ремесленники – своими ремеслами. Улицы и площади города росли словно по мановению волшебной палочки. В сельской местности осушали болота, сажали кустарниковые изгороди, очищали землю от сорняков, засевали поля, и уже на следующее лето вся долина зазолотились спелой пшеницей. Все росло и процветало в этом необычном поселении. И быстрее всего в самом центре города возносился ввысь огромный собор, который день ото дня становился все выше и мощней. С ранней зари до поздних сумерек не затихали стук молотков и визг пил на площади, где беженцы воздвигали свой храм Тому, кто благополучно провел их сквозь все опасности.