Шерлок Холмс против Джека Потрошителя

— Томми иногда помогает в приюте на Монтегю-стрит.

— Это вы его туда послали?

— Да, чтобы узнать о Майкле. После того как Макс его туда отвел, я однажды ночью выбралась отсюда и отправила записку, которая вам известна. Я чувствовала, что должна сделать для Майкла хотя бы это. Я считала, что Макса никогда не разоблачат и лорд Кэрфакс не сможет найти нас — ведь Майклу полностью отказала память.

— А хирургический набор?

— Томми слышал, как Салли Янг обсуждала с доктором Мюрреем, не заложить ли его. Мне пришло в голову, мистер Холмс, заинтересовать вас поисками Джека-потрошителя. Я снова выскользнула отсюда, выкупила набор и послала его вам.

— Вы сознательно изъяли из набора скальпель для вскрытия?

— Да. Я была уверена, что вы все поймете. Но до меня не доходило никаких известий, что вы занимаетесь этим делом, и я впала в отчаяние… и послала вам пропавший скальпель.

Холмс наклонился над ней, как хищная птица, и сказал напряженно:

— Мадам, когда вы решили, что Макс Клейн — это Потрошитель?

Анжела Осборн закрыла руками лицо и застонала:

— Ох, я не знаю, я не знаю!

— Что вас привело к такому выводу — что это именно он?

— Характер преступлений! Я не знаю никого, кроме Макса, кто был бы способен на такие зверства. С его характером маньяка… с его жуткими приступами ярости…

Больше ничего нам не удалось услышать от Анжелы Осборн. Дверь распахнулась настежь, и в комнату ворвался Макс Клейн. Он весь скривился от злобы и сдерживаться не собирался. В руке у него был пистолет.

— Если хоть один из вас шевельнет пальцем, — заорал он, — обоих отправлю в преисподнюю!

Не было ни малейшего сомнения, что он колебаться не станет.

Последний поклон помощника Эллери

В дверь позвонили.

Эллери не обратил внимания.

Еще раз.

Эллери читал не отрываясь.

Звонок прозвучал в третий раз.

Эллери дочитывал главу. Когда же он завершил ее, посетитель сдался и ушел. Но оставил телеграмму, подсунув ее под дверь холла.

«ЛУЧШИЙ ДРУГ ВЕДЯ ОХОТУ ПРОДРАЛСЯ СКВОЗЬ ШИПЫ И НАШЕЛ РОЗУ ТЧК ОН ЗАКОНЧИЛ ОХОТУ ТЧК ЕЕ ИМЯ РЕЙЧЕЛ ХАГЕР НО ДЕЛО НЕ В ИМЕНИ ТЧК ОНА ПОШЛА НА ТУ ВЕЧЕРИНКУ ТОЛЬКО ПОТОМУ ЧТО ТАМ БЫЛ Я ЗПТ И ЭТОТ ФАКТ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ ЗАВЕРШИТЬ ПОИСКИ ТЧК ДАЛЕЕ СЛЕДУЕТ ЗАКОННЫЙ БРАК ТЧК МЫ ПЛАНИРУЕМ ДЕТЕЙ ТЧК ШЛЕМ ТЕБЕ НАШУ ЛЮБОВЬ ТЧК ГРАНТ».

— Слава богу, я потерял его, — сказал Эллери и вернулся к Шерлоку Холмсу.

Глава 11 ПОЖАР

Думаю, что Холмс смог бы выбить у Клейна пистолет, но вслед за владельцем «Ангела и короны» в комнату влетел один из троицы головорезов, которые тогда ночью напали на нас с Холмсом. Теперь мы были под прицелом двух стволов, и волей-неволей Холмсу пришлось застыть на месте.

Макс Клейн злорадно оскалился.

— Свяжи их, — приказал он сообщнику. — Попробуют сопротивляться — пулю в башку.

Бандит сорвал шнур от портьеры и туго связал Холмсу руки за спиной. А я беспомощно стоял на месте, пока он не занялся мной.

— Усади-ка нашего доброго доктора в кресло и привяжи покрепче к ножкам.

Я не мог понять, почему Клейн решил, что я представляю большую опасность, чем Холмс. Каким бы я ни обладал мужеством, его запасы все же были ограниченны, и я испытывал большое желание прожить весь срок, отпущенный мне Всевышним.

Когда подручный справился с заданием, Клейн повернулся к Холмсу:

— Значит, вы подумали, что можно пробраться ко мне незаметно, так, мистер Холмс?

— Хотелось бы знать, — спокойно ответил Холмс, — каким образом вы нас заметили?

Клейн издал утробный гогот.

— Один из моих людей выносил ящик с пустыми бутылками. Не специально, заверяю вас, мистер Холмс. Но я бы все равно вас засек.

— Засечь меня, как вы изволили выразиться, и удержать, — сказал Холмс, — это совершенно разные вещи.

Мне было ясно, что Холмс пытается тянуть время. Но бесполезно. Клейн осмотрел мои узы, одобрил их и сказал:

— А вы пойдете со мной, мистер Холмс. Поговорим с глазу на глаз. И если вы ждете помощи внизу, то должен вас разочаровать. Я очистил заведение от посетителей. Оно закрыто и заперто.

Бандит обеспокоенно посмотрел на Анжелу Осборн:

— Стоит ли оставлять с ней этот тюк? Она может его развязать.

— Не посмеет, — посмеялся Клейн. — Она знает, чем это для нее кончится. Она еще бережет свою жалкую жизнь.

Как ни печально, но это оказалось правдой. Анжела Осборн, несмотря на все мои уговоры, оставалась непреклонной. Я пустил в ход все свое красноречие, убеждая ее, даже приказывая, но она только стонала:

— О нет, я не могу, не могу.

Так прошло несколько самых длинных минут в моей жизни, пока я, напрягаясь, пытался освободиться от пут и успокаивал себя, что Холмс как-то спасется.

А затем наступил самый жуткий момент. Открылась дверь.

Кресло, к которому я был примотан, стояло спинкой к двери, и мне не видно было, кто у нас появился. А вот Анжела Осборн дверь видела. И мне оставалось только смотреть на нее.

Она медленно поднялась. Каким-то образом вуаль сдвинулась, и я четко увидел лицо, обезображенное шрамом. Меня охватил ужас — трудно передать словами, как изуродовал ее Клейн; но куда большее потрясение вызвало выражение ее лица.