Шерлок Холмс в России

Кучер кивнул и погнал лошадей. Холмс, следивший из окна за ехавшей впереди каретой, заметил, что она остановилась у какого-то дома; не доезжая до него, встал и наш экипаж. По счастью, я поменял на какой-то станции, где мы долго стояли, шведские деньги на русские, а потому мог теперь расплатиться с кучером.

Когда спустя некоторое время мы вошли в отель, то увидели на доске приезжающих имена «Акка Субитова» и «Натан Розенкранц».

Мы взяли номер в этом отеле. На этот раз он был не рядом с помещением танцовщицы. Холмс, поручив мне следить за интересующей нас парой, поехал в посольство для получения паспорта, и до его возвращения я не должен был никому сообщать наших имен.

— Достаточно танцовщице и ее спутнику узнать, что я в Петербурге, — сказал Холмс, — как они исчезнут, и тогда найти их будет почти невозможно.

Я и здесь применил ту же тактику, что и в Стокгольме. Правда, на этот раз портье оказался не таким разговорчивым, но мне все-таки удалось у него кое-что выпытать.

— К сожалению, госпожа Субитова останется у нас не так долго, как ей бы хотелось, — сообщил он мне. — Она получила телеграмму из Москвы, где ее ждут на гастроли.

— Она едет одна?

— О нет, сэр, господин Розенкранц тоже приглашен ту-да, он известный иллюзионист и фокусник.

Внутренний телефон внезапно зазвонил, и портье стал разговаривать по нему с кем-то.

— Госпожа Субитова велела послать человека за билетами в Москву, — сказал он, повесив трубку.

— Когда же она едет? — нетерпеливо вырвалось у меня.

— Сегодня вечером экспрессом.

Я сейчас же передал эту новость Холмсу, когда он вернулся. Он был изумлен неожиданным решением танцовщицы.

— Мы должны ехать вслед за ней.

Так никому и не сообщив своих настоящих имен и не ожидая, когда от нас потребуют паспорта, мы покинули гостиницу. В посольстве нам без всяких проволочек выдали удостоверения личности.

Несмотря на расспросы служащих, Холмс не стал сообщать им об истинной цели своего приезда в Россию. Билеты, которые мы купили на московский экспресс, были последними — надо заметить, и тут удача не отвернулась от моего друга.

Холмс воспользовался свободным временем до отхода поезда и поменял сто соверенов на русские рубли.

— Отчего бы вам не взять, Холмс, приказа от шефа русской полиции на арест Акки Субитовой и ее спутника?

— Оттого, что пока арестовывать их нет необходимости, — загадочно ответил он.

Сказать по правде, мой друг с пользой употребил свое свободное время: он прекрасно ознакомился с Петербургом и сделал много важных для себя наблюдений.

В десять часов экспресс помчал нас и танцовщицу с ее спутником в древнюю столицу России.

XIV

Московский экспресс вполне оправдал свое название: в девять часов утра мы были уже в Москве. В нашем спальном вагоне ехала и Акка. Шерлок Холмс из опасения быть узнанным снова наклеил бороду себе и мне, но предосторожность эта оказалась излишней — танцовщица и ее спутник всю дорогу спали.

На перроне их встретил красивый мужчина, очень смуглый, с курчавыми волосами. Нетерпеливым взглядом он окинул проходившие вдоль платформы вагоны; на лице его показалась довольная улыбка, когда он заметил танцовщицу, но появление «бритого» заставило его гневно нахмурить брови.

Нужно было видеть моего друга в эту минуту! Он весь сделался само внимание, глаза его впились в незнакомца, казалось, что Холмс желает навсегда запечатлеть его в памяти. Смуглый незнакомец сказал что-то непонятное Субитовой, и она, быстро обернувшись к шедшему позади нее «бритому», изумленно проговорила по-немецки:

— Verschwunden!

— Verdammt! Wie und wo?[70] — пробормотал он недовольно.

Танцовщица прижала палец к губам, показывая взглядом на проходивших мимо пассажиров. Смуглый мужчина стал что-то тихо рассказывать ей по-русски.

Тщетно прислушивался к ним Холмс, стараясь уловить среди непонятных слов знакомое имя.

Незаметно следуя за ними, мы вышли с перрона на улицу. У «смуглого» был приготовлен открытый экипаж, в который они все трое уселись и быстро поехали. Боясь потерять их из виду, Холмс вскочил в первый же экипаж, я — за ним. Кучер понял, что мы следим за ехавшим впереди экипажем, и погнал лошадь, стараясь не отставать от него.

Город нам был совершенно незнаком, экипаж ехал по какой-то очень длинной улице, потом пересек большую площадь с фонтаном и через белые ворота в стене продолжил свой путь по узкой улице. Вскоре он остановился у подъезда фешенебельной гостиницы. Наш кучер хотел подъехать туда же, но Холмс энергично дернул его за рукав, показывая, чтобы он не делал этого. Мы остановились чуть подальше и стали наблюдать за приезжими.

Спустя долгое время мы вошли в гостиницу и сняли номер. На доске приезжих были указаны имена танцовщицы и ее спутника.

«Третий живет отдельно», — подумал Холмс.

На этот раз удача опять вернулась к нам. Наша комната была в одном коридоре с номером Акки, хотя и не рядом, но это давало возможность тщательнее следить за ней.

«Смуглый» долго оставался у Акки, и Холмс все это время, сидя у открытой двери нашего номера, незаметно наблюдал, не открылась ли дверь комнаты танцовщицы.