Шерлок Крутиков и похищенные галактики

– Ещё бы, – он гордо сложил руки на груди, – там такие снаряды летали. Один даже мне в лоб попал. «Сникерс».

Я на подоконник сел:

– А мне можешь показать видео?

– А что мне за это будет? – Серёга совсем обнаглел.

Я разозлился:

– За это я не придумаю тебе обидное прозвище. А вообще, что ты такой вредный? Мы Юрку спасаем.

Серёга, как услышал, что кого-то спасает, сразу включил запись.

Я смотрю:

– Конфеты, ледяшки, «Гулливер», «Сникерс». А вот Юрка поднимает «Гулливера» и «Сникерс».

– И в портфель убирает, – добавил Серёга, – а это не по правилам.

Мы видео до конца досмотрели несколько раз.

– Ура! – я даже перекричал звонок. – Ты такой молодец! Теперь никто не скажет, что это Юрка разбил окно!

* * *

На перемене мы пошли к третьеклассникам.

– Вы все под подозрением, – говорю. – Признавайтесь, кто окошко до трещины довёл.

Кирилл отвёл меня в сторону:

– Андрей, ты о чём? Зачем нам окно, если есть ваш класс? В вас интереснее пулять конфеты.

– А откуда, – спрашиваю, – ты знаешь, что окно конфетой разбили?

Классная руководительница Кирилла решила вмешаться, будто мы сами не разберёмся:

– К нам из столовой приходили. Спрашивали, кто за окно платить будет.

– Интересно, – я такой жути жуткой не ожидал, – они хотели у нашего Юрки деньги отобрать, тридцать рублей. Так ещё и у вашего класса требуют?

Кирилл мне шепнул:

– Ты не возмущайся, лучше у Севки нашего спроси. Он в окно ледяным оладушком кинулся. А буфетчица это видела. Так что Севкиным родителям придётся окно новое ставить.

Я позвонил Вовке, Юре, Лиде и Светке, даже Кирилла с нами позвал в столовую. В буфете никого не было. Кроме буфетчицы. Она такая худенькая. До того момента, пока она три дня назад не пришла в школу, я не знал, что буфетчицы бывают такие тонкие, как модели.

Юрка сразу к ней кинулся:

– Ваши коллеги говорят, что это я окно разбил. Но у нас есть видео. На нём видно, что я ничего в окно не кидал.

Буфетчица протирала прилавок:

– Да это Сева оладушком ледяным в окно со злости зарядил.

Лида на трещину смотрит:

– Тогда, получается, повара виноваты. Нечего твёрдую еду безответственным нам давать. Был бы оладушек мягкий, ничего не разбил бы.

Буфетчица разозлилась:

– У него один тёплый был, но он так обиделся, что и его в окно запустил.

– А они точно долетели до окна? – вмешался Шерлок (он уже успел все слухи собрать и в столовую заявился).

Буфетчица фыркнула, как лисица:

– Фрр, конечно, а то бы окно не треснуло.

Шерлок встал на стул и стал ощупывать окно:

– Вы окна мыли?

Буфетчица головой помотала.

– Ясно, – Шерлок серьёзно на неё посмотрел: – Оладушки до него не долетели. Иначе бы окно было жилное. Ищите длугого виноватого. Дело не за-кл ыто.

Кирилл выпучил глаза:

– Это ещё что за мелкий гений?

– Не благодалите, – Шерлок спрыгнул со стула и потопал по своим делам. – У меня лисование сейчас. Обожаю лисование.

* * *

На каждой перемене мы собирались своей небольшой компанией и искали ответ на эту загадку.

– И почему у нас нет камер в столовой? – Лида расстроилась, потому что поняла – детективы мы плохие.

Я говорю:

– А пойдёмте к директору, спросим, может, они там есть. Просто невидимые. В ватрушки встроены.

Мы даже внимания на звонок не обратили, ну его. Побежали по коридору, а навстречу нам собственной персоной нёсся директор.

Из класса вышел Шерлок с банкой-непроливайкой и, увидев бегущего директора, сказал:

– Андлей Андлеич, вы налушаете сколостной лежим школы, – он покачал головой и пошёл дальше.

Директор от неожиданности застыл:

– Вы Бандита не видели? – спросил он.

– Нет, – отвечаю. – А вы не знаете, в столовой есть камеры? Там кто-то окно разбил. А всё сваливают на нас с конфетами и оладушками.

Андрей Андреич попросил нас протопать за ним в кабинет:

– Нет никаких камер. И это хорошо. А то бы меня уволили.

– Вы директор, кто ж вас уволит? – не поверила Лида.

– Ребята, тут такое дело, – Андрей Андреич внимательно на нас посмотрел: – Это же вы нашли Крюкову? Ну и вообще вы – знаменитая детективная команда нашей школы. Значит, я могу вам доверять. Это я сказал поварам про трещину в стекле и про то, что мы окна поменяем. А что, давно пора. Ни повар, ни буфетчица не заметили, что трещина была ещё до уроков.

Лида достала телефон:

– Я фотки сегодня делала. Сейчас увеличу. Вы правы. Вот начало побоища: ещё только конфеты раздали – а трещина уже есть.

Директор вздохнул:

– Я за Бандита боюсь. Его могут выгнать из школы.

Мы не понимали, за что Бандита-то выгонять.

Андрей Андреич вздохнул ещё грустнее:

– Я вчера засиделся допоздна. И тут в кабинет ко мне заглянул Бандит. Я вспомнил, что купил ему косточку. И стали мы с ним с этой косточкой играть, я её бросал, а он приносил. Так, развлекаясь, мы дошли до столовой. Бандит стоял у окна. Я бросал, он приносил. Так раз десять. И вдруг я кинул кость, а Бандит её не поймал. Отвлёкся на громкий звук на улице. Вот так мы и разбили окно.

Я сказал: