Шерловая искра

— Вот вы себя такими разумными полагаете, а простых вещей не понимаете. — усмехнулся старик, — Не может Мираз убить человека, даровавшего ему жизнь. И эти вон не верят, и храмовникам слово долга — пустой звук.

А дальше, поминутно чихая и кашляя, восточный эскулап поведал короткую печальную историю про то, как хозяин его заболел. Тяжело захворал, серьёзно. И вылечить-то его всё равно возможность имелась, и зелье правильное Мираз изготовил, да только дальше всё пошло не так, как надо.

Случайно, или по инициативе наследников, вместо тщательно отмерянной стариком порции, больному споили лошадиную дозу снадобья. А тут сами знаете, что в малом количестве — лекарство, в большом легко может оказаться ядом. Загнулся, в общем, хозяин, а обвинили, конечно-же, доктора. Теперь вот везут вершить правосудие, да только не доедет он, видать, так по дороге и зачахнет.

Тут я уже почти не слушала, думая лишь о том, что деда во что бы то ни стало необходимо выручать и забирать с собой в Хальдад. Пояснять почему, думаю, даже нужды нет.

Срочно бежать к Рону, пока конвоиры не дообедали и не тронулись дальше.

49

Впрочем, муж уже и сам шёл навстречу. Обеспокоившись моим долгим отсутствием, Рон решил отправляться на поиски, пока я опять куда-нибудь не вляпалась.

— Поздно, дорогой, уже успела. — затаскивая супруга в тихий уголок, подумала я, и рассказала о докторе.

— Рон, надо спасать старика. — подвела итог.

— Как ты себе это представляешь?! — округлил глаза он.

— Не знаю! Ты же ридгон, придумай что-нибудь! — совершенно по-женски парировала я, — Но, кроме того, что до слёз жалко это светило восточной медицины, лекарь нам самим до зарезу необходим. Может украдём?

— Пф-ф-ф! — не найдясь, чем ответить на сие безумное предложение, только зашипел муж. — Тина, ты не понимаешь, о чём говоришь! Твой Мираз — преступник, которого для суда ждут храмовники.

— Никакой он не преступник. — встряла я.

— Пусть и так, но формально обвинения никто не снимал. А шутки со служителями бога возмездия всегда заканчиваются плохо. Это тебе не картошку с соседского огорода схитить! Живого человека, к тому же убийцу ридгона. И потом, ты видела саму клетку, и как её охраняют?

— Видела. — буркнула в ответ, — И всё равно, надо решать, как вызволять. И быстро. Старик — наше спасение, я чувствую.

— Может быть… — муж задумчиво почесал нос, — попытаться выкупить?

— У кого? У храмовников?

— Да прям! — отмахнулся он, — У тех столько денег, что… в общем, их золотом не прельстишь. А вояк, которые везут узника, можно попробовать подогреть, чтобы Мираз ненароком «сбежал» по дороге.

— Лучше бы «помер», чтобы не искали. Тем более, что этот вариант действительно близок к истине.

— Посмотрим. Но, чую, если и согласятся, то сумму заломят приличную.

— Давай, миленький, я готова отдать всё своё наследство, лишь бы Мираза отдали нам.

— Ладно, иди в таверну, жди там, за мной не суйся. — скомандовал Рон, направляясь на переговоры со стражниками, — И поешь там! — построжился уже через плечо.

Я зашла в тепло, устроилась за наш столик и принялась наблюдать за происходящим на улице.

— Ай, молодец, Рон. Я бы тоже с этого лоснящегося маслом толстяка начала. — тихо прокомментировала действия мужа.

Мой умница намётанным взглядом вычислил самого на вид сговорчивого и жадного до монет представителя маленького охранного отряда и отвёл в сторонку. Что он там ему шептал, невозможно было даже догадаться — мне был виден только затылок Ронана. А вот лицо его собеседника было повёрнуто как раз к наблюдательному пункту.

Странная штука, аппетит. То он от волнения совершенно пропадает, то от того же волнения, наоборот, наваливается с дикой силой. В мгновение ока слопав почти остывшую куриную ножку, я снова обратилась к «экрану».

— Та-ак, жердяй, вроде, признаков праведного гнева не проявляет. Напротив, стоит вон, улыбается во все тридцать два зуба, и вид такой… алчно-заговорщический. Значит, переговоры идут нормально. Скорее всего торгуются. О, пошёл к своим. — отправляя в рот печёную картофелину, отметила я, — Ну теперь остаётся уповать на то, что мужик окажется достаточно убедительным, а остальные — такими же продажными.

Что там теперь происходило — было не видно. На совещание четвёрка укрылась за клеткой. Не сводя глаз с повозки и автоматически орудуя вилкой, напряжённо ждала, чем закончатся обсуждения.

— У-уф! — судя по тому, как чуть ли не вприпрыжку толстяк вынырнул из укрытия и поспешил к Рону, дело сладилось.

Мужчины удовлетворённо кивнули друг другу, сторож вернулся на пост, а мой гениальный переговорщик с самым оптимистичным выражением лица направился в таверну.

— Молодец! Всё съела. — похвалил меня он, присаживаясь напротив.

— Кто? Я? — возмутилась, было, в ответ. Но, опустив глаза вниз с необычайным удивлением обнаружила перед собой практически девственно чистые тарелки. — М-м-да.

— Всё в порядке. Будет нам доктор. — доложил муж. — Но денег запросили-и-и…

— Постой. — забеспокоилась я, краем глаза уловив движение за окном, — Они уезжают! Рон!