Шерше ля фам (СИ)

на мой, едва востребованный стих.

Но, видно, есть в тебе неведомая сила —

напрягся я и в ожидании затих.

Как сформулировано, надо ж,

мудрее этого не скажешь!

Читал и наслаждался.

Пульс бьется в ритме скерцо.

От такого вальса

замирает сердце.

Твой кавер — просто блеск!

Грудь стала колесом.

В суставах только треск,

бумажник невесом.

У тебя, скажу, талант

на такие комплименты.

Лет так надцать покомментим,

заэкспромтимся до гланд.

Читал тебя бы бесконечно,

смакуя каждый комплимент,

но слава так не долговечна.

Отнюдь, я не ее клиент.

Кто о таланте говорит?

Мне это вовсе не грозит.

Смущен я до корней волос,

готов под стол залезть.

Мои стихи — букеты роз,

что в дар тебе. Что есть, то есть.

Конечно, я не Пастернак,

довольствуйся моими. Буду рад

и настрогаю кое-как

тебе с три короба стишат.

Не верю

«Не верю» — сказал Станиславский.

«Не верится» — вторю ему.

Я так понимаю Фому!

Не нужно рассказывать сказки —

Я жанр сей уже не пойму.

И нам он совсем ни к чему.

Давай говорить о романсах,

Споём под гитарный аккорд.

Твоею взаимностью горд,

Я буду писать тебе стансы,

А ты поцелуем закроешь мне рот.

Но можно и наоборот.

Какая удача — любить поэтессу!

Читать, восторгаясь, стихи и … её.

Забыть опостылевшее бытиё.

Листать, смаковать, не спеша, с интересом

И вновь декламацию делать вдвоём.

Потом сочиним и споём.

Соавторство это снимает вопросы.

Я верю. Фома — не пример.

И мир ведь не так уж и сер.

К тому же ушли мы от прозы.

Исполним романс на особый манер

Дуэтом с тобою, мон шер.