Шерсть седой овцы (СИ)

«Обычно все недуги лечат повседневным приёмом обычного, коровьего молока. А раз уж каннибалы не могут насладиться коровьим молоком, то от материнского молока они не откажутся. Это ведь человеческое молоко, а они любят всё человеческое. Я создала стимулянт, улучшающий и ускоряющий работу молочных желёз в несколько раз. Один приём, и любая совершеннолетняя девушка, чьи молочные железы готовы к работе, начнёт вырабатывать необходимое вам молоко, наполненное белками, железами и прочими необходимыми витаминами.» - Мастерс сделала небольшую паузу и предложила мне вторую свою грудь, поглаживая меня по животу. Ту грудь, из которой я уже наглотался молока, она прикрыла полотенцем, стараясь удержать в себе всё ещё утекающий напиток. Вот как её после этого не назвать коровой? – «А ещё мне хочется изменить состав своего стимулянта, чтобы железы вырабатывали дополнительный компонент, воздействующий на больных как лекарство. Если я поработаю с формулой и поэкспериментирую с компонентами, то смогу создать эффективное лекарство, безопасное для употребления. И женская грудь никак не пострадает от такой насильной работы. Она у меня даже… мягче стала~ Потрогайте, не стесняйтесь.»

Освободив мои руки, Мастерс позволила мне развлечься с её грудью, из которой я жадно высасывал молоко, слегка прикрыв глаза. Я не мог поверить, что пью молоко из женской груди, словно новорождённый ребёнок. Что я лапаю и сжимаю её, наслаждаясь нежностью и мягкостью этой груди. И мой голод невозможно было утолить этим молоком. Я лишь сильнее хотел пить после каждого глотка, даже когда я успел выпить… чашки две-три. Мне этого не хватало.

«Оу~ Вам нравится моё молоко~!» - Макс, что сидела на моих ногах всё это время и наблюдала за мной с жадностью в глазах, указала Мастерс на небольшой бугорок в моих штанах. Она даже не постеснялась потрогать мой медленно твердеющий член через ткань штанов, не стесняясь глаз пошлой Мастерс, кормящей меня с груди. – «Эрекция, вызванная тщательным потреблением женского молока… Я хочу провести ещё одно обследование. Измерить давление, прислушаться к работе пищеварительного тракта… В теле мистера Гоула должна происходить какая-то реакция.»

Макс сразу поняла, что хотела сделать Мастерс. Эти две развратные девицы сняли с меня штаны и приподняли мою майку до груди. Макс позволила этой обезумевшей корове осмотреть все части моего тела. Провести пальцами везде, где только можно, нажимая на различные мягкие места. Она даже позволила себе дотронуться до «самого сокровенного», с улыбкой наблюдая за пульсациями моего члена в ответ на её нажатия и касания. Эти её обследования не прерывали моей трапезы. Я чувствовал себя невероятно беспомощным от этого молока. Всё, что я мог сделать – сжимать и массировать грудь Мастерс, высасывая все запасы молока, которые она успела сохранить.

Макс, наблюдая за всем, что делает Мастерс, стояла рядом, у моих ног, массируя мой член с улыбкой на лице. Для неё это было особым удовольствием, и она хотела поделиться этим удовольствием со мной, не отрывая меня от трапезы.

«Дыхание медленно учащается, как и сердцебиение. Похоже Гоул наслаждается твоими нежными ручками, малютка. У тебя уже есть некий опыт в обращении с мужским половым органом, верно?» - Макс кивала ей в ответ, не отрываясь от своего занятия. Иногда она даже массировала головку члена большими пальцами, хитро поглядывая на меня. Но когда Мастерс приказала Макс «присоединиться ко мне» - ситуация изменилась. Моё кормление прервалось на небольшой промежуток времени, пока Макс, раздевшись догола, не залезла на меня, поцеловав меня в шею. Мастерс и на её зубы налепила протезы, дабы голодная Макс не сожрала её бидоны вместе с молоком. А после, расположив Макс на мне спиной, начала обозревать и исследовать её тело. От каждого прикосновения Макс вздрагивала и пыталась схватиться за мои руки.

«Какая прелесть~! Нежная кожа светлого оттенка, едва заметные волоски, грудь первого размера, гладкие и стройные ножки… Прямо куколка. И лобковых волос нет… из-за позднего полового созревания, наверное. Такое бывает.» - Я не знаю, о чём говорила Мастерс, но побаиваться Макс я уже начинал. У меня было такое ощущение, что Макс всё ещё была несовершеннолетней. Ребёнком.

«Она… несовершеннолетняя?» - мой вопрос показался Мастерс смешным. Она тихо засмеялась, вводя во влагалище Макс свой указательный и средний пальцы, стараясь осмотреть всё как можно лучше. Она даже прервала трапезу Макс, дабы осмотреть всё с более благоприятной позиции.