Шерсть седой овцы (СИ)

- «А ты ведь сама заставила меня пойти на это, Макс. Говорил же, что это будет пыткой.» - Я не был зол на неё, но тон моего голоса и мой усталый вид показывали ей именно злость. От подобных слов она начала рыдать без перебоя, опустив голову и издавая тихое «у-у». Девица могла думать, что я начал ненавидеть её, или что-то в этом роде. Я её связал, обругал, чуть ли не избил… Как ещё она могла это воспринять?

«Всё в порядке?» - Внезапное, беззвучное появление Марко в комнате ещё сильнее натянуло мои струны. Я был и так на пределе, а этот конюх ещё и напугать меня посмел.

«Это я должен тебя спрашивать!» - мне довелось сорваться на него, но лишь на короткое мгновение. У меня были другие дела на уме. И мне не хотелось бы добавлять ещё одну в это… «замечательное» ассорти из проблем. Переведя дыхание, собравшись с мыслями и более-менее усмирив свой тон, я обратился к Марко за некоторыми деталями: - «Что там с Хэнни?»

- «Если не считать пару синяков и небольшие царапины, то… Ничего серьёзного. К счастью.»

«Ага… К счастью…» - ответ Марко меня никак не утешил. Я ожидал чего-то иного от этого… столкновения двух девиц. С одной стороны: Я был бы рад любым увечьям и переломам, которые получит Хэнни за свои деяния и пытки. С другой: Она всё ещё должна лечить меня, и её благополучие должно быть моей заботой. Ну… Она жива. Получила пару синяков и царапин, но жива. Уже что-то. – «Оставайся с Хэнни. Пока не прибудет Мастерс – не входи и не заглядывай сюда. Если вдруг услышишь мои крики – берёшь шахтёрский лазер, выводишь общую мощность на полную катушку и расстреливаешь комнату. Или же можешь забаррикадировать двери и разогреть реактор. Всё. Не беспокой.»

После моего предсмертного желания – я закрыл двери прямо перед носом Марко. Мне сейчас не до разговоров. И нытьё его я тоже слушать не хочу. Даже если я шутил на счёт своей возможной смерти от зубов Макс – мне сейчас не до него. Девица могла сойти с ума в любую минуту. Я должен был приглядывать за ней.

Макс продолжала лить слёзы около пяти… может даже десяти минут. Иногда на неё вновь налетало желание буянить и сопротивляться, но я успевал схватить её за руки и пользовался своими попытками успокоить её. А как только она приходила в себя – слёзы продолжали литься с новой силой. Это начинало надоедать.

«Макс, у тебя сейчас глаза из глазниц вытекут. Прекращай давай.» - она не обращала на меня внимания. Я словно не существовал для этой плаксивой девицы. Успокаиваться она не собиралась. Её протяжные «у-у» не затихали. Глаза раскраснелись от обилия вытекших слёз, а на лице начали появляться засохшие следы от её слёз. Даже её штаны и рубаха не успевали впитывать в себя целое обилие её слёз. И вот все эти сопли и слёзы… они лишь сильнее давили на меня. В хорошем смысле, я имею ввиду. Мне захотелось сесть рядом с этой рыдающей бестией и постараться хоть как-то успокоить её. Я обхватил её руками, начал гладить её плечи и прижимать к себе. Это успокаивало и её, и меня. Медленно и верно. В один момент, Макс пыталась что-то прошептать, или даже произнести, но из её дрожащих губ выходили лишь едва слышные «х-х». Мне пришлось аккуратно прикрыть её рот рукой, лишь сильнее прижимая к её лицу натянутый платок, ибо она… попросту выпускала воздух из своих лёгких.

– «Всё-всё. Дыши спокойно, через нос. Не кипятись.» - Макс слушалась меня. Она изо всех сил пыталась успокоиться и вернуться в норму, но это было не так уж и простой задачей. Иногда я вытирал её румяное лицо рукавом рубахи, но её слёзы, сопли и румянец появлялись вновь и вновь. Я даже дал ей книжку с карандашом, дабы она могла пообщаться со мной или… просто порисовать. Её руки были связаны, а книжка едва держалась на дрожащих коленках, но Макс удалось-таки написать что-то в ней. И спустя две минуты, стараясь удержать карандаш дрожащими пальцами, она смогла написать мне: «Прости меня. Умоляю. Прости.»

«За что именно? За забитую почку? За уничтоженные нервные клетки? За маниакальное желание загрызть нашу единственную… возможность вылечиться?» - перечислять все её достижения и грешки можно было бесконечно, но Макс быстро написала в книге «За всё», не дав мне шанса перечислить ещё что либо. Да и… зачем? Девица и так уже готова с катушек слететь. Вскоре на её книге появились новые надписи, не говоря уже про мокрые следы от слёз. «Ты ненавидишь меня.» - вот что она написала в своей книжке, ныряя вновь в свои же собственные слёзы и безудержную дрожь. Как я и думал… Она вновь навыдумывала себе ереси.

- «Прекращай выдумывать. Мне не за что тебя ненавидеть. Если бы я и держал к тебе хоть каплю ненависти – я бы избил тебя до крови там… в Мастерской. Да и связал я тебя… для безопасности. Твоей и окружающих.»

Не успел я выпустить всех своих мыслей на этот счёт, как Макс успела написать: «Ты не ненавидишь меня?» в своей книжке, взглянув на меня своими сверкающими, синими глазёнками. Ответ на этот вопрос был вполне предсказуемым:

- «Да-да-да. Никто тебя не ненавидит. Любовь-морковь и все дела. Успокаивайся давай.»