Шерсть седой овцы (СИ)

«Что… Что ты вспомнила?» - я был удивлён. Сильно удивлён. Так сильно, что не увидел всей тупости моего вопроса. Что ещё она могла вспомнить, если не свою прошлую жизнь? Вспоминают ведь то, что забывают. А в её случае – она успела забыть… абсолютно всё. У неё начали появляться новые порции слёз, но пальцы рук продолжали держать карандаш, высекая слова на чистом, бежевом листе:

- «Я вспомнила пустые поля, густые леса, безграничные пустыни и океаны. Кусочками. Вспышками. И везде я одна. Совсем одна. Я жила одна, путешествовала одна и выживала одна. Без друзей, знакомых, соседей. А под конец – мне было безразлично. И плохо. Я не хочу это вспоминать. Я не хочу оставаться одной. Мне хоче-»

Она не успела дописать то, что хотела. Мне пришлось закрыть её книжку и забрать карандаш из её дрожащих рук. Схватить её за ладони и… молчаливо массировать их большими пальцами.

«Я тоже не хочу вспоминать подобные моменты, Макс.» - произнёс я грубым шёпотом, не отпуская её нежных ручек. Поглаживая её пальцы и запястья. Макс даже попыталась взглянуть на меня, показывая удивление на своём лице, но я лишь прижал её к своему плечу, невольно поглаживая её щёку пальцами. Знакомые чувства начали играть в моём сердце, и Макс их слышала. Никогда бы не подумал, что начну разговаривать на эту тему… да ещё и с такой неприятной горечью в горле.

– «Верь или нет, но все мы были одни… до какого-то определённого момента. А вот я, не смотря на своё забытое прошлое, постоянно предпочитал оставаться в одиночестве. Это было моим… ну не знаю даже… моим лекарством. Никто не дёргает тебя за нитки, не кричит, не пользуется тобой. А если кто посмеет – заведи бензопилу да порви их на кусочки. Всё просто. Эх-х… Знаешь что намно-ого хуже одиночества?» - Макс не знала ответа на этот вопрос. Она лишь аккуратно помотала головой, ожидая продолжения. И мне… было не особо приятно продолжать свою историю.

– «Отшельничество. Ну, или… что-то вроде того. Когда ты просто говоришь всему миру: «Катись к чёрту» и запираешься от него в шкафу. Отрезаешь от себя нити дружбы, общения… и просто падаешь вниз. В пустоту. Где тебя никто не увидит и не достанет. Если ты ходила по миру одна – то сейчас ты нашла компанию, стала частью общества, нашла призвание… Я же пошёл обратным путём. И до сих пор иду, собственно.»

Я не врал ей. Я даже не знал причины, по которой я делился с ней подобным… секретом. Не сказать, что это такая серьёзная тайна, но объяснить своё желание свалить из этого мира, или даже зарыться под землёй вместе с моим домом… я мог объяснить только так. После моего небольшого рассказа, позволив мне вытереть ей слёзы – Макс потянулась за книжкой с карандашом. «Ты хочешь уйти только по этой причине? Остаться одним?» - написала она неспешно на первой попавшейся, более-менее чистой странице. И она… почти угадала.

- «Не совсем. Начать всё сначала, наделать дел, найти новых друзей, новые ощущения, пейзажи… Если коротко: Мне просто хочется попробовать начать с чистого листа и увидеть, что из этого выйдет. Постараюсь не наступить на свои же грабли. А останусь ли я один или нет – неизве-»

На какой-то момент я подумал, что Макс вновь слетела с рельс, когда она начала ёрзать и вставать с кровати. На самом деле она просто… поворачивалась ко мне. Попыталась обхватить мою шею руками, натирая её верёвками. А потом, слегка приподнявшись, она прижалась ко мне, нашёптывая очень тихое, беззвучное, безгласное: «Нет», повторяя его буквально каждую секунду. Я даже начал чувствовать лёгкую дрожь её губ. Начал чувствовать тепло её слёз, медленно засыхающих на моей рубахе. Вскоре её «Нет» начало перетекать в слегка дрожащее «Останса» (да, именно так она нашёптывала слово «Останься»). Я даже замечал небольшие попытки высказать это слово правильно. Смягчить «Н» и произнести «Я». Это… довольно сложно, когда у тебя нет голоса. Когда ты можешь только воздух выпускать из своих уст. Но я понял, чего она хотела от меня. Она хотела, чтобы я остался.

«Я… Я не могу. Останься я тут – загнию вместе с этим мирком. Это моя мечта…» - Макс лишь сильнее лила слёзы от этого. Даже когда нижняя часть её лица была закрыта платком – я видел, как дрожали её губы. О-ох… Чёрт… Эта девица – одна большая проблема, с которой я должен разбираться. И она практически ничем не отличается от меня. Дай ей волю – она таких дел натворит…

- «Мне «некуда» её отвести! А если ты дашь ей подзатыльник и выпустишь на свободу… кто знает, что она натворит! Просто присмотри за ней. Большего я от тебя не попрошу.» -

Не знаю почему, но я вспомнил слова Соломки. С самого начала эта хитрая лиса прицепила Макс ко мне. Я… Черт бы её побрал! Она была права с самого начала! Я не могу её оставить! Её некуда отвести! И я сделаю огромную ошибку, оставив её одной в этой помойке! Этот маленький, обезумевший клещ уже полностью зарылся во мне! Прям лист банный… Не отлепить.