Шесть алых журавлей

– До сегодня я не был уверен… пока не увидел тебя, – признался Таккан. – Но я много раз думал об этом. Первый – когда встретил тебя в деревне Тяньи. Твои плечи подрагивали за готовкой, ноги отбивали ритм, который слышала только ты. Я видел, как принцесса Сиори делала так же на Летнем фестивале, когда пробовала вкусную еду. Были и другие подсказки – к примеру, ты прятала еду в рукава, и на твоей левой щеке появлялась ямочка, когда ты улыбалась.

Я часто заморгала.

– И ты все это заметил?

– Мог бы и больше, но ты ни разу мне не писала, Сиори, – притворно отчитал он меня. – В противном случае я бы обо всем догадался еще в первый день.

Мои щеки залились краской.

– Я сохранила твои письма, все до единого. Они лежат под горой талисманов, на которых я загадывала желание: не выходить за тебя замуж.

Пусть это и правда, я ужаснулась тому, что позволила себе так разоткровенничаться.

– Если бы ты сказал, что это сказки… я бы сама стремилась с тобой встретиться. Я боялась, что ты окажешься скучным.

Таккан хихикнул.

– Ну, осталось надеяться, что ты не уснешь за их прочтением. В конце концов время сбежать еще есть.

Я не улыбнулась. Только накрыла его ладони своими и наконец-то произнесла слова, которые хотела сказать уже много месяцев:

– Прости, что пропустила нашу церемонию.

– Прости, что злился на тебя. Я пожалел об этом, как только мы с отцом покинули Гиндару, но гордость не позволила мне вернуться. – Таккан переплелся со мной пальцами и ласково сжал мои ладони. – Я не хочу освобождаться от своих клятв, Сиори. Но если этого хочешь ты, я ни за что не стану удерживать тебя против воли. Я пойду с тобой к нашим отцам и попрошу отменить помолвку.

Я верила ему… каждому слову.

– Я рада, что он выбрал тебя. Я бы соврала, если бы сказала, что не испытываю к тебе чувств.

– Но?

– Но мы не можем притворяться, что ничего не произошло. Даже если мы победим Волка, нельзя просто продолжить с того места, на котором мы остановились пять месяцев назад. Я владею магией. Отец не может помиловать меня просто потому, что я его дочь.

– Почему? Возможно, пришло время магии вернуться в Кияту.

– Ты бы так не говорил, если бы знал всю правду, – мой голос наполнился болью. – Моя магия опасна.

– Но ты – нет.

Я убрала руку с его ладони и прижала ее к ближайшему дереву, посеревшему от зимы. Подавив свои опасения, подумала о тепле и весне и прошептала:

– Цвети.

Тонкие ветви засияли серебром и золотом, и на них проклюнулись зеленые, как нефритовые бусины, почки.

Таккан изумленно ахнул.

– Не вижу ничего опасного. Это потрясающе!

– Вовсе нет.

Стоило убрать руку, как ветки снова оголились и посерели. Я стиснула зубы. Как же ему показать?

Я потянулась в сумку за сетью из звездного ожога, но вместо нее нащупала семь бумажных птичек Мэгари.

Затем тихо свистнула.

– Оживите.

В сумке зашуршали бумажные крылья. Птички вылетели наружу и исчезли прежде, чем я успела призвать их обратно.

– Я могу вдыхать в них кусочки своей души, – объяснила я. – Но Кики единственная, кто по-настоящему ожил. Поэтому мачеха и прокляла меня с братьями. Поэтому Волку нужна моя…

– Помедленнее, Сиори, помедленнее. Я не понимаю.

Ну разумеется. Мои эмоции вышли из-под контроля. Я так долго не использовала голос и магию, что их возвращение вскружило мне голову.

Я прерывисто выдохнула. Язык будто налился свинцом, слова давались нелегко:

– Ты же знаешь легенды о демонах, заключенных в Святых горах? Боги заперли их внутри и приковали божественными цепями, чтобы они больше никогда не сеяли хаос в Кияте, – я закусила губу. – Ну, оказывается, моя магия может сломать эти цепи. Поэтому я и нужна Волку. Вероятно, он все подстроил, даже предательство лорда Юдзи. Яд, упоминавшийся в том письме… предназначался мне. Вся боль и невзгоды, через которые пришлось пройти тебе, моему отцу, всем… это все из-за меня.

Таккан не пошевелился. Его выражение лица не изменилось. Лоб не сморщился, губы не изогнулись, взгляд остался твердым. Затем он сказал:

– Последние пять месяцев я считал тебя мертвой. Не проходило и дня, чтобы я не молился за тебя, не ругал себя за то, что покинул Гиндару, даже не увидев твоего лица. Если ты думаешь, что можешь отговорить меня пойти с тобой, то глубоко ошибаешься.

– Но демоны…

– Им придется силой оторвать меня от тебя, – решительно отрезал Таккан. – Боюсь, тебе от меня никуда не деться, Сиори, даже если ты не хочешь выходить за меня замуж. Я поклялся защищать тебя.

Я уставилась на Таккана, не зная, чего хочу больше: поцеловать его или вправить ему мозги. Да, он в точности прочел мои мысли. За последние несколько месяцев он в этом поднаторел.

– Итак, куда мы держим путь?

– К моим братьям, – прошептала я.

– Шести журавлям.

Я кивнула.

– Тогда поехали.

– Стой… – даже сейчас, глядя на его шляпу, соскальзывающую с растрепанных волос, я непроизвольно ощутила тепло внутри. – Так ты поцелуешь меня или нет?

Удивление на лице Таккана стоило тысячи сказок.

– Знаешь, с голосом ты стала еще более дерзкой, принцесса Сиори.

– У меня впереди много месяцев, чтобы наверстать упущенное.